Большинство наших знаний о Средневековье основано на фэнтезийных книгах и сериалах, а также книгах Дэна Брауна. Поэтому некоторые факты, которые приходят нам в голову при словах «Средние века», это всего лишь растиражированные мифы.

Средневековье - очень большой исторический период, начавшийся с падения Римской Империи в 476 году и продлившийся приблизительно до 14 века. Возможно, какие-то из наших убеждений и были правдой. Но самые популярные заблуждения мы все же решили развенчать.

Религиозность тормозила технический прогресс

Многие считают, что строгие религиозные убеждения вместе с болезнями вроде чумы в Средневековье не позволяли развиваться научной мысли и прогрессу. Эту эпоху даже называют Темными веками.
На самом деле благодаря средневековой церкви появлялись учебные программы, включавшие математику и другие науки. Библию переосмысливали как руководство по познанию мира, а разрыв между античным уровнем науки и нынешним сокращался. В Средние века изобрели книгопечатание, водяные и ветряные мельницы, очки, магнитный компас. Во многих из этих открытий так или иначе участвовала церковь. Так что религия не тормозила прогресс и даже ускоряла его.

Стоматологической помощи не было

Стоматологию и теперь еще считают формой пытки, так что, кажется, в Средневековье ей самое место. Однако мы забываем о том, что у наших предков не было такого доступа к сахару, так что их зубы были куда здоровее, чем у нас. В то же время ученые исследовали челюсти людей из Средневековья и выяснили, что они чистили и удаляли зубы с помощью профессиональных инструментов.
В начале 1400-х годов итальянский профессор Джованни де Арколи написал трактат о стоматологической помощи, где доказал, что основные современные методики дантистов использовались и тогда. Он даже рассказал, как сохранить гниющий зуб, заполнив его золотом.

Женщин мучали поясом верности

Всем известен миф о воинах, которые перед долгим походом оставляли на женах металлические оковы вроде трусов, чтобы не сомневаться в их верности. На самом деле изображение пояса верности появилось в 1405 году в качестве шутки. Автор картинки имел в виду древнеримскую свадебную традицию обвязывать талию невесты поясом в знак целомудрия.

Все считали Землю плоской

Обычное заблуждение таково, что жители «Темных веков» считали Землю плоской, и только в эпоху Просвещения взгляды людей изменились. На самом деле люди начали понимать, что Земля не диск, уже в шестом веке до нашей эры. А в распространенном современном мифе виноват писатель Вашингтон Ирвинг, в «Истории жизни и путешествий Христофора Колумба» заявивший, что люди доколумбовой эпохи считали землю плоской.

Право первой ночи было обычным делом

Право первой ночи - это право влиятельного человека или представителя власти лишить девственности невесту своего вассала, и это частый сюжет фильмов и книг о Средневековье. На самом деле доказательств этой традиции нет, а впервые миф появился в шумерских сказаниях о Гильгамеше.

Женщины сидели дома и занимались детьми

В типичных фильмах о Средневековье женщины только и делают, что рожают, готовят и умирают молодыми. На самом деле в Средние века женщины не гнушались мужской работы и были полноценными членами общества. Они заботились об урожае, работали в промышленности – от ткацких мануфактур до кондитерских фабрик, управляли семейными магазинами, тавернами и гостиницами. Им были доступны даже главные позиции во власти: женщины становились королевами и управляли монастырями – центрами средневековой жизни. Когда после чумы население Лондона вдвое сократилось, то предпринимательство, в в том числе пивоварение взяли в свои руки вдовы.

Люди доживали только до 30 лет

Понятно, откуда этот миф взялся: жизнь в Средние века была гораздо опаснее нынешней. Но есть разница между продолжительностью жизни и ожидаемой продолжительностью жизни. Первое число – это жизнь конкретного человека, а второе – усредненный статистический показатель, и он был равен лишь 30 годам из-за высокой младенческой смертности.
Представим себе семью из двух родителей и четверых детей. Первый ребенок умирает вскоре после рождения, второй доживает до 70, а родители умирают в 35 и 60 лет. Таким образом, средняя ожидаемая продолжительность жизни в этой семье – 41 год. Но это не значит, что после 40 все повально умирали. Если человек выжил в детстве, то он вполне мог дожить до 70 лет.

Из-за грязной воды все пили вино и пиво

На самом деле средневековые люди пили вовсе не так много алкоголя, как нам кажется. Большинство городов тогда строили возле крупных источников пресной воды. Опасными были лишь промышленные объекты, работавшие с красителями, но их управляющим запрещалось сбрасывать отходы в водоемы. Так что с водой все было в порядке. Пиво тогда тоже любили, но оно было гораздо слабее современного, и пили его в основном для того, чтобы утолить жажду во время тяжелой работы.

Средневековая медицина была сплошным безумием

Кажется, что врачи того времени были совершенно неадекватны и могли отпилить человеку часть черепа, чтобы избавить его от злого духа. На самом деле медицинские знания были довольно разумны, и мы даже сейчас используем некоторые видоизмененные средневековые практики - например, для лечения ожогов или уничтожения вирусов. Именно в Средневековье придумали исследовать физиологические жидкости, чтобы поставить человеку диагноз.

Людей пытали «Железной девой»

При слове «Средневековье» сразу вспоминаются пытки, а вместе с ними - устройство под названием «Железная дева». К счастью, это всего лишь выдумка. Впервые о «Деве» написали в 18 веке, ссылаясь на казнь 1515 года, хотя большинство рассказов о средневековых пытках датируется более поздним временем, а реальных свидетельств им практически нет.

Замки хранят множество тайн. Их богатая история окутана легендами. Каждый замок имеет свою уникальную, неповторимую легенду о его строительстве, проишествиях и о его обитателях! Эти легенды зачастую граничат с реальностью, но мистический подтекст каждой этой истории лишь подогревает интерес к этим удивительным архитектурным творениям!

Легенда о проклятой комнате
В 1567 году владельцем замка Литомышль стал пан Вратислав из Перштейна. Это был богатый вельможа иименно при нем замок был перестроен и теперь мы его видим таким, как он был тогда.Но сразу же после постройки одна комната в замке получила дурную славу, говорили, что по ночам в ней кто то ходит и переставляет мебель. По этому в этой комнате никто не хотел оставаться на ночлег.Как то раз в замок заехал один бедный шляхтич и попросился переночевать. Управляющему замком он показался не достаточно важной персоной и по этому он решил поселить его в пустующей комнате. Шляхтич ничего не знал о ее дурной славе и по этому был безмерно рад, что у него будет крыша над головой и устав, после долгой дороги, спокойно уснул.Как только часы пробили двенадцать, прямо над его головой раздался гром. У бедного шляхтича сон как рукой сняло, он вскочил на своей постели и стал осматриваться вокруг, лунный свет падал сквозь окно и было видно, что в комнате никого нет, но кто то скрипел половицами, и он мог поклясться на библии, что он слышал чье-то дыхание прямо у себя за спиной. И вдруг ночную тишину нарушил громовой голос: - «Saecula saeculorum!» произнес он. Шляхтич опрометью вылетел из комнаты и побежал по коридору замка, стрелой домчался он до комнаты управляющего и стал рассказывать, что с ним приключилось.

Несмотря на темную ночь шляхтич покинул замок и в тех краях его уже никто больше не видел.После такого приключения управляющий замка решил, что он закроет проклятую комнату на ключ и больше никого туда не будет пускать, потому как боялся чтобы никто больше не пострадал от проделок злого духа.С тех пор прошло 7 лет, а в заколдованную комнату больше никто не входил, даже днем слуги боялись в нее заходить. Как то раз зашел в замок странствующий монах и попросился переночевать, но все комнаты в замке были заняты, кроме одной - заколдованной. - Чтоб ж, есть у меня одна комната, которая еще свободна, но в нее уже семь лет никто не заходил. Как ты понимаешь она будет не очень то чистая., - сказал управляющий монаху. - А много ли мне нужно, - ответил тот, - я служу Богу и приходилось мне спать и в худших местах. - Смотри сам, но я не могу взять на себя ответственность, что с тобой ничего дурного не случится, эта комната у нас заколдованная, там дух живет, - признался хозяин. - Ну и что с того?, - возразил веселый монах, - Бог обережет меня от всех злых духов.Комната и правда, была не очень чистая, в углах весела густая паутина, а на мебели лежал толстый слой пыли, но постель и одеяло были мягкими и теплыми и монах спокойно уснул.

В полночь над его головой раздался гром, монах сразу же проснулся, трижды перекрестился и сказал во тьму: «Что тебе нужно, дух? Если расскажешь мне в чем ты провинился, раскаешься я смогу тебе помочь». В комнате раздался тяжелый вздох и повеяло холодом, а потом голос сказал: - «Saecula saeculorum!» Монах знал, что это латынь и эти слова произносят во время мессы в костеле, и знал, что после них надо сказать «Аминь!», что и сделал. «Большое тебе спасибо! Я свободен!»- промолвил дух, и это было последнее, что услышал монах, больше его никто до утра не беспокоил.Рано утром управляющий зашел, чтобы разбудить монаха, а тот рассказал ему про свое ночное приключение. Много раз благодарил управляющий монаха за помощь, и даже дал ему денег на дорогу. С тех пор комнату привели в порядок и стали использовать как и остальные покои в замке и если что и можно было из нее слышать так это только ровное похрапывание гостей.

Легенда о потерянном кладе
Уже в 12 веке замок Чешский Штернберг живописно отражался в водах реки Сазавы. С того времени и до нынешних дней замок принадлежит этому славному роду Штернбергов.Когда то давным давно один из предков Штернбергов продал огромный дворец, принадлежащий ему, причем очень удачно. И получил он за него целых сто тысяч золотых,это целый сундук золота. Все вырученные деньги он привез в свой замок Штернберг. Но вскоре он был вынужден ехать в Вену по неотложным делам. На время своего отсутствия назначил он управляющий своего верного слугу Гинка.Времена были лихие и шайки разбойников часто нападали на города и замки. И стал думать пан Штернберг как же ему свое золото сохранить. Ничего более надежного не придумал, как часть денег оставить в граде, а часть взять с собой и надеяться, что хотя бы половина заработанных денег у него все же останется.

Вызвал он к себе верного Гинка и приказал ему беречь его золотые как свои собственные. А не следующее утро отправился в дорогу.Остался Гинек управлять замком, но не давала ему покоя мысль о том, как ему сохранить золото для своего господина. Ведь времена то лихие, слугам доверять нельзя, да и отряды разбойников и бродячих рыцарей в любой момент могут напасть на замок. И решил он под покровом ночи отнести золото от греха подальше в скалы и там спрятать. После этого он впервые ночью спал спокойно.Через несколько дней поехал Гинек в чисто поле верхом на лошади, но случилось несчастье. Его конь выкинул из едла и тяжело изувечил Гинка.Чешский Штенберг Легенда о потерянном кладе Крестьяне, которые пришли работать в поле, нашли его уже почти бездыханное тело и принесли его в замок. Когда Гинек пришел в себя он не мог ни двигаться, ни говорить.

Позвали тогда бедному Гинку дворецкого писаря, который был самый образованный из всех служителей замка.Когда писарь пришел в комнату, еле живой Гинек начал перебирать одну за одной монеты и показывать за стены замка пальцем, но как ни старался писарь понять, что ему хочет объяснить честный Гинек, так и не смог, несмотря на всю свою образованность.А ночью Гинек умер.Когда вернулся пан Штернберг в свой замок он узнал, что его управляющий мертв. Первым делом побежал он проверить свое золото, но сундук оказался пуст.Долго потом горевал пан Штернберг о своем потере, грозил слугам своим всякими карами, но никто ничего не знал о его пропавшем золоте. Когда новость о грозящий наказаниях дошла и до писаря, он пришел к пану Штернбергу с повинной головой и сказал, «Теперь я понимаю, что мне хотел рассказать перед своей смертью Гинек! Он старался мне указать, где он спрятал золото, но я глупец его не понял! Так что наказывать надо только меня, за мою глупость!»Но пан Штернберг был справедливым человеком и понял, что нет вины писаря, в таком ужасном стечении обстоятельств и отпустил его с миром. Долго потом его слуги обыскивали в замке каждый угол и перекапывали окрестные поля, но все тщетно, золота так они и не нашли.Так что до нынешних дней лежит и ждет штернбергский клад своего хозяина.

Легенда о чертовой башне
Давным-давно, в те старые времена, когда еще весь город Хеб (Cheb) был окружён крепостными стенами, жила здесь в доме "У двух принцев" вдова Мария Мартин вместе с дочерью. Как это иногда случается, мать была просто "без ума" от красоты своей дочери. Покупала ей всё новые и новые наряды и украшения, ещё великолепнее и изысканнее прежних. Ухаживала за ней, как за редкостным, выращенным в оранжерее, хрупким цветком, оберегая от малейших житейских трудностей и забот. Девушку звали Розали. С каждым днём она становилась всё более требовательной и капризной, представляя себе, что весь свет должен был служить ей так же, как это делала её мать.

В городе не существовало развлечений, где Розали не появлялась бы в новом ещё более прекрасном наряде, затмевая своей красотой остальных девушек. Вокруг неё толпились самые знатные и богатые юноши города, однако никто из них не привлекал внимание Розали. Она ждала принца, который явился бы к ней из далёких краёв, своей красотой и богатством затмив окружающих.

В канун Рождества зал в доме "У золотого солнца" озарялся сотнями восковых свечей. В невообразимых маскарадных костюмах танцевала молодёжь. Некоторые из гостей явились на бал в родовых рыцарских доспехах, другие ослепляли великолепием восточных нарядов, иные, подпрыгивая и позванивая колокольчиками под всеобщие взрывы смеха, веселили остальных в своих красочных шутовских костюмах.

Розали в наряде цвета утренней зари, в кружевах, подобных нежнейшим облакам в небе, была украшением бала. Её драгоценности горели дивными звёздами, лицо прикрывала тончайшая золотая вуаль. Шаги её были легки, как весенний ветерок. Радом с ней кружил в танце чужестранец - статный, с необычайно прекрасным телосложением, одетый в облегающий костюм из золотой парчи с редкостным узором переливающегося алого цвета. Черная маска скрывала его черты. Из алого шёлка были его перчатки и шапочка, украшенная двумя чёрными перьями. Талию обвивал пояс в виде змеи из красного
золота (временами казалось, что змея оживала и двигалась), каждая пуговица на его костюме была бриллиантом величиной с орех.
Близилась полночь. Свечи догорали. Отзвучали последние музыкальные аккорды. Только одна пара продолжала кружиться в танце. Розали и незнакомец, подчиняясь ритму единственно им слышной музыки, парили между присутствующими гостями, провожавшими их завороженными взглядами. Лакеи распахнули двери настеж. Незнакомец, увлекая за собой Розали, проскользнул из зала на мраморную лестницу,
затем вниз по ступенькам прямо на заснеженные тёмные хебские улочки. Снежные хлопья вихрем кружились вокруг танцующей пары. Вскоре никого нельзя было разглядеть в темноте, так стремительно унеслись они по узкой улочке, ведущей к крепости. Лишь издалека всё ещё доносился грудной смех Розали.

Внезапно ночную темноту пронзил страшный крик. Вслед танцующей паре с распростёртыми руками бросилась женщина, одетая во всё чёрное. На башне пробило два часа ночи. На площади всё стихло.

Перед рассветом, обходя вокруг крепости, ночной дозорный услыхал печальные причитания и плач, доносившийся из башни, стоящей над самой рекой. Подойдя ближе, он увидел перед собой неподвижную заснеженную фигуру. Это была Мария Мартин - совершенно замёрзшая. Глаза её были широко открыты и налиты кровью, у ног лежала алая атласная шапочка с двумя чёрными перьями, а рядом с ней золотая вуаль.

Из башни доносился грудной смех такой странный и болезненно-печальный, что ночному дозорному стало жутко. Сердце его сжалось. Он рванулся войти в башню, но дверей нигде не было. Заметив на стене что-то странное, поднял над собой фонарь и увидел надпись: "Чёртова башня".

До сей поры стоит эта башня над рекой. Один раз в год - на Рождество, рано перед рассветом доносится из неё девичий смех такой странный и печальный, что у того, кто его услышит сожмётся сердце.

Легенда о поющей тропинке

Карл был сослан из столичной Праги в маленький замок Кривоклат.Из-за интриг хитрых и корыстных придворных, которые очернили в глазах отца (короля Чехии Яна Люценбурского) его сына (Карла IV) за то, что он выкупал заложенные отцом земли и вел строительство городов и не давал прибрать к рукам королевское добро.

И наказал ему отец без его на то разрешения никуда не выезжать из замка.Замок Кривоклат стоял в дремучей глуши посреди густых лесов.
Вместе с Карлом отбыла в Кривоклат и его молодая жена Бьянка Валуа.
После роскоши и шумных увеселений французского двора, где она прожила всю свою жизнь, тихая и безрадостная жизнь в маленьком лесном замке угнетала ее, но огорчать своего любимом мужа она не хотела, потому что ему и так было тяжело. Так и ходила как тень по замку молодая жена, как будто вся радость жизни покинула ее.

Увидал молодой король, что чахнет его любимая жена от тоски и стал раздумывать, как ему развеселить свою красавицу.
В один теплый летний вечер стоял молодой король у окна и наблюдал, как садиться солнце над лесом. Внизу под стенами замка переливистым хором пели птицы как вдруг, он заметил, что Бьянка со своими дамами выходит на дорожку, которая бежит под стенами замка. Ходила она туда со своей свитой каждый день, чтобы порадовать тоскующую по родному дому душу вечерним пеньем птиц.В этот момент короля осенила идея, как он может порадовать свою молодую жену. Приказал он своим слугам, чтобы они по всей округе ловили самых красиво поющих птиц и выпускали их из клеток около стен замка. Каждые два дня потом выпускали ловчие птиц из клеток около замка.

Молодя Бьянка Валуа повеселела и ее лицо приобрело прежний румянец. Вскоре она узнала, что это ее горячо любимый муж так о ней заботиться. И разве могла она ожидать лучший подарок?Говорят многие птицы так и остались жить около стан Кривоклата и теперь чудесное пение радует слух не только королей и королев, но и нас с Вами.А тропинка от стен города к ручью, по которой гуляла Бьянка - называется поющей.

Легенда о том как старый козел город спас

Карлштейн осада города В 1422 году когда Ян Жижка покорил город Красивок, гетман Зикмунд Корибута начал осаду Карлштейна его многотысячным гуситским войском. Но быстро стало понятно, что приступом город взять не удастся. Тогда решил гетман, что голод быстрее пушек заставит защитников открыть ворота города. И отдал приказ взять город в осаду.Целый месяц длилась осада города и уже теплые осенние дни сменились, холодом и дождями поздней осени, а обороняющиеся все никак не сдавались.

Решил тогда хитрый Зикмунд попросить горожан о перемирии в честь праздника святого Вацлава, а когда те согласились, пригласил он защитников замка в свой стан на пир. Рассчитывал он на то, что изобилие на столах внесет разлад в ряды изможденных голодом защитников крепости, они сломаются и сдадут город, или хотя бы кто нибудь из них решится на измену.Понимали защитники замка, что неспроста зовет их на пир коварный Зикмунд, собрались они на общее собрание и решили, что пошлют они своих представителей в стан неприятеля, но никто там не покажет вида, что голоден.

Когда за столом, который ломился от яств, увидели осаждающие, что защитники крепости почти совсем ничего не едят, стали они спрашивать как дела в городе и почему они так мало едят на пиру.

Защитники крепости изо всех сил боролись с голодом, но вида не подавали и отвечали, что они сыты, потому что как раз перед выходом в замке был обед и теперь они есть совсем не хотят.Такой ответ озадачил осаждающих, ведь если в замке действительно есть потайной ход, через который в замок приносят провизию, то тогда еще неизвестно как долго мерзнуть им в чистом поле держа осаду, а осень уже начала испытывать их на прочность. И закралось сомнение в умы гетманских военноначальников.

Но все таки гетман решил выждать и не снимать осаду до дня святого Мартина.
А голод уже опускался на город. Уже были съедены почти все запасы и людям уже больше приходилось бороться сами с собой, чем с неприятелем чтобы выдерживать осаду.Нужно было что то предпринять. Из съестного во всем городе остался только старый козел.

Легенда подземелья замка

Легенда гласит, что град Гоуска был построен на скале, под которой расположен вход в ад. Под самим замком якобы есть множество подземных ходов, которые и приведут вас в ад. По преданиям, существовали врата, которые открывали путь в таинственное подземелье. А вот о том, где именно были эти врата, сведений не сохранилось. Согласно одной версии, врата возвышались недалеко от замка, там, где ранее стоял небольшой костел в стиле барокко. Другая версия утверждает, что врата в ад находились в самом замке, и до сих пор они скрыты под полом молельного зала. Поэтому не случайно люди, зашедшие в молельну, чувствуют себя плохо, многие даже теряют сознание, а собаки, вообще, напрочь отказываются туда заходить. Существует и третья версия, согласно которой в ад можно было попасть, нырнув в колодец во дворе замка. Молва о наводящем ужас подземелье усугубилась старинным преданием об осужденном, которому сами же хозяева замка обещали помилование при условии, что он спустится в колдовское ущелье и узнает, что же скрывается в его недрах. Смертник это предложение принял, но, пройдя лишь на несколько метров вниз, он с отчаянным криком просился обратно на поверхность. Вытянув несчастного, свидетели увидели до смерти запуганного человека с поседевшими от ужаса волосами, нелепо утверждавшего, что внизу он видел дьявола в аду, какого и в преисподней не бывает. А спустя несколько дней осужденный умер.

Местные жители тут же хотели засыпать адскую теснину, но тщетно - камни в ней пропадали как в бездонной глотке. Это удалось только спустя три года усердной работы хозяина града Яна младшего из Вартенберга. Памятником центрально-европейского значения является дворцовая часовня, с настенными росписями XIII и XIV веков, под которой, как гласит древняя легенда, находятся ворота в ад. А так, для надежности, над засыпанной «пропастью небытия» постепенно выросла часовня как некий святой гигантский затвор против проникновения демонов не свет божий. Именно эта, вторая в замке, часовня является одной из самых таинственных в Центральной Европе. С восточной стороны она закрыта пятью сторонами восьмиугольника, с западной обрамляется трибуной, доступной с наружной террасы либо по винтовой лестнице, ведущей с нижней части часовни. Ее силуэт как - будто олицетворяет сакраментальную геометрию с цифровым значением мистической кабалистики. У алтаря часовня разделяется на 8 частей, при этом, на девятой стороне - завершении Универсума - алтарь ориентирован на восток. Значительный историко-художественный интерес представляют фрески, предположительно с 30-х гг. 14-го века, сохранившиеся почти в изначальном виде, которые, с точки зрения тематики, опять же, входят в ценнейшую коллекцию памятников Центральной Европы. Принадлежат к ним, к примеру, две большие фигуры архангела Гавриила и архангела Михаила - «вождя воинства Господня» против падших ангелов и защитника от сил тьмы и зла.

Над трибуной возвышается святой Кристоф, прославленный мученик, живший в 3-м веке. Рядом - Фрески Оффера, ирода, который превратился в человека и, в свое время, воспринимался как алхимическая аллегория носильщика золота. Следующие фрески весьма наглядно изображают бой добра со злом, из которых наиболее специфична фигура загадочного воина с огромным луком. Вот только ее значение до сегодняшнего дня остается нераскрытым. До сих пор нет ответов на вопросы, почему в окрестностях замка падает так много мертвых птиц, а собаки ведут себя беспокойно и тянут своих хозяев прочь от дьявольского места. Почему слышны голоса и стоны, раздающиеся из глубины пустого колодца? Почему на стенах этого колодца изображены архангелы Михаил и Гавриил - в христианской мифологии главные борцы с дьяволом? И почему так много изображений странных существ - наполовину людей, наполовину львов? Сохранилось письмо Вацлава Гайека из Любочан, жившего в 15 столетии. Он писал своему брату Эдуарду: "Я шел по лесу, недалеко от града Гоуска. Вдруг под градом треснула скала, образовалась дыра, и из дыры этой стали показываться злые духи и превращаться в животных..." Эта мистическая дымка таинства вокруг замка Гоуска в течение столетий так и не рассеялась.

Легенда о шахматном турнире

Далекий 1454 год,север Италии,Замок Маростика.

Согласно легенде, Ринальдо да Ангарано и Вьери да Валонара борются за руку дочери владельца замка Таддео Паризьо.Чтобы добиться любви прекрасной Лионоры они должны сыграть в шахматы.На главной площади замка делают огромную шахматную доску,вместо фигур выступают живые люди.Еще история говорит о том,что эти два молодых доблестных воина поначалу хотели сразится в дуэли,но им не позволил сделать это хозяин замка(Таддео Паризьо был привязан к обоим молодым людям и не хотел терять преданных вассалов и опытных бойцов),вот тогда он и придумал эту хитрость-сыграть в шахматы.Проигравший однако не остался бы в накладе,ему была обещана младшая дочь.

Каждый парный год, во вторую пятницу, субботу и воскресенье сентября в городке Маростика проводят праздник, как и в былые времена на той самой главной площади собирается весь город и идет шахматная игра.

Легенда о золотом веретене
Одна из легенд рассказывает о том, что два брата Йохан и Фридрих Беры, которые жили в замке влюбились в прекрасную Сибилу. Красавица долго не могла сделать свой выбор, думая кому из братьев отдать предпочтение. И тогда Йохан решил убить своего брата и добиться руки прекрасной барской дочери. Под покровом ночи, Йохан совершил задуманное, вот только кровь убитого брата запачкала стену в комнате замка. Виновный пытался скрыть содеянное, тщательно вымыв стену. Вскоре Йохан женился на Сабиле и привел её в замок. Показывая замковые помещения, в комнате, где совершилось преступление он опять увидел яркое красное пятно. Всякий раз пятно проявлялось снова, ничего не оставалось как закрыть эту стену шкафом. Поселившись в замке, Сибила часто оставалась одна, Йохан проводил дни на охоте. Однажды, к ней пришли гномы и попросили сыграть свадьбу, при условии, что их никто не должен видеть В полночь, когда свадьба была в самом разгаре, на беду вернулся Йохан из леса. Как только он вошел в комнату, не понимая что происходит, все сразу исчезло. Сибила рассказала ему о гномах и их свадьбе, Йохан вскочил на лошадь и умчался обратно в лес.

На утро его нашли мертвым в лесу. Прошло несколько лет,Сибила сидела вечером за рукоделием, и увидела гномика с золотым веретеном в руках, который пообещал ей отдать веретено, если свадьба опять состоится в замке.Это золотое веретено может принести замку счастье, объяснил маленький гном. После того, как свадьба успешно состоялась, Сибила получила золотое веретено и решила замуровать его в стене одной из комнат замка. Много лет спустя, после этого события барон Адольф Бер и его жена Эвелина решили сделать перестановку во дворце. На месте несмываемого красного пятна, установили камин, чтобы пламя огня очищало место преступления. Во время работ в замке два архитектора внезапно умерли один за другим. Люди поговаривали,что в этом виновата давно умершая Сибила, которая боится, что кто-то найдет её золотое веретено. После этих событий барон Адольф Бер лично руководил всеми работами в замке, и неприятных событий больше не происходило.

Легенда о строительстве замка
Прежде, в старину, владельцы Дундагского замка не имели права оставлять наследство дочерям. Если сыновей не было, то замок и прочее имущество переходили к какому-нибудь родичу мужского пола. И, словно бы назло, у владельцев Дундагского замка долгое время не было сыновей, одни только дочери. Очень господа горевали, что не могут свое добро оставить родным детям, а приходится отдавать чужим. И вот опять у Дундагского барона не то три, не то четыре дочери и ни одного сына. А сам уже в летах. Он от огорчения иной раз ночами и спать не мог. Однажды ночью опять задумался, что вот скоро помирать, а наследника нет. Не сиделось барону дома, он вышел в сад. Была полночь. Гулял он, гулял, вдруг, откуда ни возьмись, маленький гном. Спрашивает барона, почему он такой грустный, по чему ночью не спит. Барон и расскажи гному про свою беду: сам-де стар, наследника нет, придется замок и все добро оставить чужим. Гном усмехнулся и говорит: “Невелика беда! Ты позволь нам, гномам, сыграть ночью свадьбу в твоем большом зале. Да смотри, чтобы никто не подглядывал, что мы делаем. Вот и будет у тебя сын”. Барон очень этому обрадовался и обещал, что никто не будет подглядывать. Вскоре наступила та ночь, когда гномам играть свадьбу. Барон зара нее запер все двери и строго наказал, чтобы к большому залу никто и близко, не подходил. Все знали, что барон строг и если его ослу шаться, то быть беде, поэтому подчинились приказу и никто не подглядывал, что в зале делается. Но у садовника была дочка, а у конюха - сын.

Они всегда по ночам гуляли в саду. Гуляют-гуляют, видят; большой зал освещен так ярко, как никогда. Парень удерживал девушку, но она заупрямилась: ей непременно надо узнать, что там, в зале. Подобралась под окно, заглянула - как же! гномы свадьбу справляют. Все бы обошлось, но как раз в ту минуту, когда садовникова дочка заглянула в окно, один гном, подпрыгнув, поскользнулся и упал; девушку разобрал смех, и она расхохоталась во весь голос. Тотчас свет погас, и гномы разбежались кто куда. Только старый гном остался; он подошел к дочери садовника и сказал: “За то, что ты не могла удержаться и подглядывала, ходить тебе тут после смерти ночами, лишая всех покоя”. Сказав это, старый гном тоже исчез. Дочь садовника вскоре умерла. И, как гном сказал, так оно и исполнилось: садовникова дочка по ночам бродит по замку. На ней то же зеленое платье, которое она носила при жизни, вот почему ее и прозвали Зеленой девой. А следующей ночью гном пришел к барону и говорит: “Ты не выполнил обещания. Не будет сына ни у тебя, ни у твоих потомков. Только тогда родится сын от твоих потомков, когда на камне у больших ворот поднимется березка высотою с колыбельную жердь”. И впрямь - в тот самый день на камне около больших ворот проглянул березовый росток. Нынче он, говорят, изрядно подрос и, коли не обломил его кто, скоро, пожалуй, вытянется с колыбельную жердь. Вот только не знаю, не обломил ли кто березку? Но если и не обломил ее никто, вряд ли еще какому-нибудь барону суждено владеть Дундагским замком.

Цены оптовые - это возможность хорошо заработать. Смотрим

Предания и легенды Франции

Первые эпические поэмы во Франции назывались «жесты», или «песни о деяниях». До наших дней их дошло около девяноста. Создавались они в X веке жонглерами, или бродячими певцами. В основе поэм лежали важнейшие исторические события VIII-X веков, эпохи переселения народов и войн Карла Великого. Первоначально это были сказания о каком-либо славном событии. Затем на первый план в них стал выдвигаться герой, выдающаяся личность, и наконец, отдельные такие произведения стали складываться в циклы. Наиболее популярным был цикл повествований, связанных с именем Карла Великого, прославленного императора франков. Широко известна входящая в этот цикл «Песнь о Роланде», великолепный памятник французского героического эпоса. Это поэма о неравной битве с жестоким врагом, проникнутая любовью к своей земле, мотивами верности и самопожертвования. «Песнь о Роланде» - самое раннее произведение французской литературы, с которым знакомятся дети и во Франции, и в других странах.

Наиболее древней редакцией песни считается так называемый Оксфордский список, датируемый XII веком. Поэма сложена о подлинном историческом событии, связанном с неудачным походом Карла Великого в Испанию: когда Карл со своим войском покидал в 778 году эту страну, на его арьергард в ущелье напали баски. Исторический эпизод, преображенный фантазией рассказчика, превратился в героическую песнь о битве франков-христиан с неверными, сарацинами. Главный герой, рыцарь Роланд, вступает в тяжелый и неравный бой и воспевается за свою беспримерную храбрость и верность долгу, а предавший франков вероломный Гвепелон порицается. Ярко обрисован и верный друг Роланда, благородный и мудрый Оливьер. Он просит рыцаря трижды протрубить в рог, чтобы призвать на помощь войско Карла.

Карл Великий - защитник веры и мира, по его молитвам Бог совершает чудеса. Он дорожит честью Франции и гордится ее героями - рыцарями Роландом и Оливьером. Это образ доброго и мудрого правителя, тогда как в Роланде французский народ воплотил свой героический идеал.

«Песнь о Роланде» является лучшим произведением о христианском средневековом рыцарстве, о славных пэрах императора Карла и о прекрасной Франции, которую они защищали от врагов.

Таким образом, в средние века сложился идеал чести и доблести рыцарства. И существенная роль в создании этого идеала принадлежала французской рыцарской поэзии и роману XII-XIII веков. Такая литература называлась во Франции куртуазной, от французского слова «сот», т.е. «двор». Имеется в виду жизнь рыцарей при дворе феодала или короля, которому они служили. При дворе создавалась и рыцарская литература. Центром, куртуазности становится Прованс, южная провинция Франции. Французские же поэты того времени назывались трубадуры и труверы, и главной темой их поэзии делается любовь, которая понимается как чувство, охватывающее всего человека, облагораживающее его и влекущее к прекрасному и возвышенному. Любовь предполагала рыцарское служение даме. Таким вдохновенным гимном любви стала легенда о Тристане и Изольде.

К этому сюжету обращались многие поэты.

Тристан и Изольда (Сказание,возникшее в районе Ирландии и кельтизированной Шотландии).

Среди множества романов о Тристане и Изольде наиболее интересными считаются версии труверов Берут и Томаса. В этом произведении присутствует резкий конфликт между чувствами главных героев и обстоятельствами их жизни, предстают страдания любви. «Сердце человека стоит золота целой страны», - говорит Тристан. Прекрасный и бесстрашный рыцарь, он служит своему повелителю, королю Марку. Но так же самоотверженно Тристан служит и даме своего сердца, Изольде. Роман прославляет любовь, которая сильнее смерти. И сам король, узнав о смерти любящих, велит похоронить их рядом. Случилось чудо, когда зеленый терновник с благоуханными цветами вырос па могиле Тристана и перекинулся па могилу Изольды, воплощая торжество любви.

XIII век-время заката рыцарского романа и провансальской лирики, которая стала родоначальницей европейской поэзии. На смену им приходит городская литература. Ее основной чертой является сатиричность, пародирование рыцарства и воинственных феодалов, и изображает она обыденную жизнь, восхваляя смекалку и рассудительность. В ней отразился процесс роста средневековых городов, когда на сцену выдвигается новый герой - хитроумный горожанин-торговец.

Значительным памятником городской литературы Франции стал «Роман о Лисе». Этот старо французский стихотворный роман, возникший на рубеже XII-XIII веков, представляет собой средневековый животный эпос. В нем собраны забавные и поучительные истории о животных, рассказанные в сатирическом ключе и прозрачно намекающие на мир людей. В формировании «Романа о Лисе» сыграла важную роль басенная традиция, идущая еще от античности. После того, как сложился основной корпус романа, стали возникать его продолжения, переделки и переводы на немецкий, фламандский, английский и другие языки.

На основе этого средневекового романа великий немецкий классик Гете в конце XVIII века написал свою знаменитую поэму «Рейнеке-Лис».

Сказания Испании.

Первые зачатки эпоса в Испании, так же как и во Франции, обусловлены продолжительною и упорною борьбою с арабами. Вторжение арабов в Испанию, давно уже успевшую окончательно «романизироваться», начиная с VIII века приняло весьма угрожающий характеру, и местному христианскому населению оставалось только покинуть свои земли и бежать, спасаясь от преследования врага.

Небольшой части его удалось скрыться в неприступных и диких горах Бискайи и Астурии. Сюда, при отсутствии каких бы то ни было путей сообщения, арабы не могли проникнуть, и остатки христианского населения страны пользовались здесь сравнительным спокойствием и безопасностью. Живя уединенно, среди неприступных гор, эти бежавшие от арабов христиане Испании, воодушевленные общею ненавистью к завоевателям, совершеино утратило представление о различии готов и римлян, победителей и побежденных, господ и невольников; здесь же утратили они и латинский язык, на котором говорили насколько веков, и начали вырабатывать свой собственный язык.

Так среди неприступных гор Бискайи и Астурии зародился новый народ -испанцы, - заговоривший на новом языке.

По мере того как христиане сплачивались в одно целое, ненависть к общему врагу, маврам, казалось, только росла, и скоро стали являться герои, которые, пользуясь неприступным положением своего «лагеря» среди гор, начали выходить из недоступных ущелий и долин и нападать на мавров, к тому времени успевших уже успокоиться и даже завести междуусобпые войны. Так, медленно и постепенно, начали они с первых годов IX века отнимать у мавров завоеванные ими некогда земли.

Но надо сказать, что это «обратное» завоевания Пиренейского полуострова христианами совершалось крайне медленно. Так, после двухсотлетнего владычества мусульман прошло целых триста лет, прежде чем мавры были оттеснены на юг - туда, откуда впервые появились они в Испании и где, несмотря на все, сумели продержаться еще около трехсот лет.По мере того как в горах Бискайи и Астурии создавался новый народ и новый язык, там же начала зарождаться и испанская литература. Когда какое-нибудь событие поражало воображение народа, вслед за ним слагался рассказ о нем в форме народной песни. Песни эти, сложенные на вновь образовавшемся языке, получили название романсов.

Романсы, сохраняя в себе народные предания, служили своеобразным «архивом» истории. Так, когда по приказанию королей начали писаться хроники, материалом для них послужили романсы. Те же романсы послужили материалом и для особого рода литературных произведений, первое появление которых относится уже к несколько более позднему времени, - это так называемые готапсего, или сборники романсов, объединенных одним общим героем, история которого передается в отдельных романсах, расположенных в хронологическом порядке, сообразно последовательности событий его жизни. Специальные условия истории Испании, помешавшие образованию больших поэм, какова, например, французская «Песнь о Роланде», благоприятствовали появлению такого рода готапсего, и они появлялись в несметном количестве и составляли весьма обширные и объемистые сборники.

Многовековая борьба с врагом, находившимся тут же, на месте, должна была сосредоточивать на себе все внимание и весь интерес современников, и потому-то почти все народные герои Испании прославляются главным образом за их подвиги в борьбе с маврами. В большинстве случаев это лица исторические.Таким историческим лицом был и любимый герой испанский - дон Родриго Диас деБивар, прозванный Кампеадором, т.е. Воителем, за победы, одержанные им над маврами; сами же мавры, по преданию, называли его Сид, т.е. господин, победитель.

«Песнь о Cuдe» - героический эпос испанского средневековья - была сложена безвестным хугляром-сказителем около 1140 года.

Родриго Диас де Бивар, Сид Воитель - реальный герой, живший в XI веке. В «Песне о Сиде» действие происходит в эпоху реконкисты - возврата земель Испании, завоеванных маврами в 711 году. Последняя крепость мусульман-Гранада - пала в 1492 году. Родриго Диас де Бивар прославился своими подвигами в этой борьбе, ив 1094 году отвоевал у мавров красивый город Валенсию, где и прожил остаток жизни с любимой женой Хименой. Умер Сид в 1099 году, и у же через сорок лет после смерти героя о нем и его подвигах стали слагать песни.

История Сида послужила материалом для множества готапсего и хроник.Основными поэтическими сказаниями о Сиде, дошедших до нас, являются:

цикл поэм о короле Санчо II и об осаде Самары XIII - XTV веков, по словам историка испанской литературы Ф. Келъина, «служащим своеобразным прологом к «Песне о Моем Сиде»;
сама «Песнь о Моем Сиде», созданная около 1140 года, вероятно, одним из дружинников Сида, и сохранившаяся в единственном экземпляре XIV века с сильными потерями;
и поэма, или рифмованная хроника, «Родриго» в 1125 стихах и примыкающие к ней романсы о Сиде.
Когда в XI и XII веках вся Европа была увлечена идеей крестовых походов и толпы богомольцев-воинов со всех сторон стекались под знамена крестоносцев, христианская Испания оставалась в стороне от этого движения: испанским христианам незачем было искать мусульман в далекой Азии - у них был свой враг-мусульманин, у себя дома, борьба с которым поглощала все их внимание и все их силы. Не следует, однако же, думать, что рыцарство, появившееся в Европе в эпоху крестовых походов, оставалось чуждо и непонятно испанцам. Напротив того, рыцарство, может быть, нигде не пустило таких глубоких корней, как в Испании.

Когда в XIV веке французские рыцарские романы в пересказах и переделках проникли в Испанию, они найти там подготовленную почву и вместе с тем подверглись вполне своеобразной переработке.

Самым известным и самым любимым испанским рыцарским романом был «Амадис Гальский», появившийся в конце XIV века и возбудивший такой восторг не только в Испании, по и во всей Европе, что в течение почти двух столетий оставался любимейшею книгою для чтения.Кто автор этого знаменитого рыцарского романа - неизвестно. Утверждают, что он возник в Португалии и что автором его был португальский дворянин Васко деЛобейро, но до нас роман этот дошел, во всяком случае, в испанской версии. Всего вероятнее, что этот замечательный рыцарский роман, сочиненный Васко де Лобейро, постоянно дополнялся, изменялся и переиначивался каждым переписчиком и рассказчиком. Таким образом, он совершенно потерял свою первоначальную форму и сделался истинно народным испанским произведением.

В «Амадисе» все события и лица выдуманы от начала до конца. Сам Амадис является сыном никогда не существовавшего короля в сказочном Гальском королевстве и отвезен сначала в Англию, а потом в Шотландию. Затем у родителей его родится еще сын Галаор, и приключения этих двух рыцарей, частью в Англии, во Франции, в Германии и в Турции, частью в неизвестных и даже волшебных странах, наполняют собою всю книгу.

Немецкие героические сказания и легенды.
Дитрих Бернский

Дитрих Бернский - один из самых популярных героев немецкого народного эпоса. К началу пашей эры германские племена занимали обширную территорию между Рейном и Эльбой, Скандинавским полуостровом и Дунаем, совершали набеги на владения, Римской империи, смешивались друг с другом и с представителями иных этнических групп. Начало раннего средневековья в Европе совпадает с крушением Западной Римской империи в Vвеке н.э. В это время в основном завершается так называемое "великое переселение пародов" (V-VI в.в.), захват имперских владений Рима варварами. Эта напряженная и бурная эпоха исторического развития народов Европы сопровождалась расцветом эпического твopчecтвa.

Древнейшая группа героических песен связана с историей остготского народа, с падением причерноморской остготской державы и гибелью остготского короля Эрманериxa. Позже (не ранее VI века) сложилась группа эпических произведений, связанных с историей остготского короля Теодориха Великого (471-526 гг.), который одержал победу над властителем западно-римской империи Одоакром (493 г.) и основал в Италии государство остготов, просуществовавшее до середины VI века. Города Равенна (по-немецки Рабеп) и Верона (Бери) стали резиденцией победителя,. Со временем в народной поэзии Теодо-рих Веронский превратился в Дитриха Бернского и стал самой популярной личностью немецкого героического эпоса средних веков. Как известно из истории, Теодорих изгнал Одоакра из его владений, а затем предательски убил. Но в "Песне о Хилъдебрапде" (около 800г.) противник уже поменялись местами: Деотрих (Теодорих) вынужден бежать от гнева коварного Отахра (Одоакра). В дальнейшем притеснителем Дитриха становится Эрманерих, король остготов, покончивший жизнь самоубийством в 375 году после того, как гунны разгромили готский союз племен, во главе которого он стоял. В народных песнях рассказывается о том, как, спасаясь от злобы Эрманериха, Дитрих Бернский находит пристанище при дворе гуннского царя Этцеля., то есть Аттилы, умершего в 453 году.

Таким образом, в дошедших до нас поэмах о Дитрихе сохранились лишь самые общие, довольно смутные воспоминания о людях и событиях IV-VIвеков.Шпильманы, рассказывавшие героические сказания и певшие героические песни, заботились больше о правде человеческой жизни, нежели о правде истории. Дитрих занял видное место в "Песне о Нибелунгах", к Дитриху тянулись нити различных сказаний. В XIII веке поэмы о Дитрихе образовали у же довольно обширный эпический цикл: "Бегство Дитриха" (или "Бернская книга"), "Равенская битва", "Смерть Альпхарта", "Песнь обЭкке", "Лаурии". И позднее, в XV-XVI веках сказания о Дитрихе продолжают привлекать к себе внимание читателей. Приобрели они известность также и за пределами Германии. Об этом свидетельствует норвежская "Сага о Тидреке" (около 1250 года), представляющая собой обширный прозаический свод различных сказаний о Дитрихе Бернском, бытовавших в XIII веке в северо-западной Германии.

Песнь о Нибелунгах

Песнъ о Нибелунгах" -крупнейший памятник немецкого народного героического эпоса. В основа "Песни о Нибелунгах" лежат древние германские сказания, восходящие к событиям периода варварских нашествий, исторической основой эпоса является гибель Бургундского королевства, разрушенного в 437 году гуннами.В битве с гуннами, предводителем которых был, естественно, не Аттила, погибли тогда король Гундахар и его дружина. Смерть же короля, гуннов Аттилы, который женился в 453 году на германской девушке по имени Хилъдико, произошла в свадебную ночь. Это событие породило множество слухов. Впоследствии историки сообщали, что невеста убила Аттилу.В народном эпосе данные факты получили повое осмысление, да и весь бытовой колорит в нем больше связан с феодально-рыцарской Германией XII века, чем с жизнью варварских племен V века.

Факты, связанные с жизнью Зигфрида, туманны, некоторые историки видят в Зигфриде воплощение бога древних германцев Бальдра. Другие полагают, что его прототипом был вождь xeрусков Арминий, который разбил отряд римских войск в Тевтобургском лесу. Третьи указывают на короля франков Зигиберта, убитого по наущению своей невестки в 575 году.

В эпосе родиной Зигфрида называются Нидерланды, ему приписываются сказочные подвиги: победа над драконом и завоеваний клада Нибелунгов (возможно, от слова: Nebel - туман, Нибелунги - дети туманов)."Песнь оНибелуигах" литературно оформилась в начале XIII века, и па нее очевидное воздействие оказал распространенный в то время рыцарский роман с описанием придворной жизни, любовного служения, норм рыцарской чести Неизвестный поэт объединил существовавшие до пего прозаические повествования и сказания и по-своему их переработал.Высказывались различные предположения относительно личности автора. Одни считали его шпильманом и бродячим, певцом, другие склонялись к мысли, что он - духовное лицо, третьи - что он был образованным рыцарем невысокого рода.

"Песнь о Нибелунгах" была очень популярна. Вероятно, благодаря этому, до нашего времени дошли многочисленные ее списки.Величавое творение древности впоследствии не раз вдохновляло выдающихся мастеров немецкой культуры. К нему обращались романтики, Рихард Вагнер написал музыкальную тетралогию "Кольцо Нибелунгов" (1842-1862), отразили ее в живописных полотнах художники П. Корнелиус, Ю. Шнорр фон Карольсфельд.

Кузнец Виланд

Германская сага о кузнеце Виланде (у скандинавов Вёлупде) также свидетельствует о высочайшем уважении, которое оказывали люди мастеру, одновременно удивляясь и побаиваясь его деяний.

Легенда о Виланде возникла скорее всего у франков или бургуидов. С VIII века она близка была многим германским народам. Легенда бытовала в многочисленных поэтических переложениях. Вёлупд встречается в великом памятнике древпеи,сландской поэзии - «Старшей Эдде». Но самое подробное его жизнеописание мы находим в норвежской «Саге о Тидреке» (около 1250 года), связанной с именем и деяниями Дитриха Бернского. Ясно одно: слава Виланда, как кузнеца и оружейника, была бесспорной по всей Европе

Кудруна

Родина выдающегося памятника немецкого героического эпоса «Кудруна» - побережье Балтийского моря (остров Рюгеи и Померания). Как литературное произведение поэма «Кудруна» дошла до нас в списке XVI века, воспроизводящем поэтический текст XIIIвека. Считается, что поэма написана в Австрии неизвестным автором в 1230-1240 годах. Помимо этого есть и другие варианты, связанные с историей Хильды. Здесь говорится о сражении на острове Вюлъфипверде, во время которого отец Хильды, Хаген погиботруки Вате. Сказание о Хильде, первоначально сложившееся в Северной Германии, с давних пор получило широкое распространение также среди различных германских народов, в том числе среди англосаксов, датчан и исландцев, и тут оно существовало и в различных редакциях. Так, в «Младшей Эдде» Сиорри Стурлусоиа (середина XIII века) рассказывается о том, как Хе-дин (Хетелъ) похитил Хильду, дочъ короля Хегни (Хагена), как разъяренный Хегни погнался за похитителем и как возгорелось великое сражение, не завершившееся, еще и по сей день. Ибо Хильда силою волшебства в ночное время воскрешала павших воинов, и они с наступлением дня, вновь устремлялись в битву; и, как сказано в песнях, так будет продолжаться до скончания века.

Немецкое сказание о Хильде на протяжении веков не раз меняло свой вид и, наконец, превратилось в предысторию Кудруны. Из сказания о Хильде перешла битва на острове Вюлъпсизапде, перешли и некоторые персонажи, например, воинственный Вате, бывший некогда мифическим морским великаном необычайной силы.

Туманным является вопрос об исторических корнях «Кудруны», неясна ее география, неясна и ее хронология. Следует лишь признать, что историческим фоном «Кудруиы» являются набеги викингов, которые еще при Карле Великом опустошали бервга Франции и других европейских земель. В то же время, картины опустошений и кровопролитных набегов вполне соответствовали жестокой практике феодальных войн XII-XIII столетий.

Некоторые исследователи склонны отождествлять мавританского короля Зигфрида с датским королем Зигфридом, жившим в IX веке.

Парцифаль и Лоэнгрин

Имя Парцифаля известно с XII века. Первым о нем рассказал Кретъен де Труа в незаконченном романе «Персеваль, или повесть о Граале».

Вольфрам фон Эшенбах (около 1170-1220) родился в Баварии, в небольшом провинциальном городке Эшенбах (современный Ансбах), на полпути между Штутгартом и Нюрнбергом. По своему происхождению был бедным рыцарем, поэтому ему приходилось состоять, в услужении у знатных сеньоров. Одним из покровителей Вольфрама фон Эшен-баха был Герман Тюриигский, известный своим интересом к куртуазной поэзии. При его дворе Волъфрам получил признание как незаурядный лирический поэт. Но основное его произведение - монументальный роман «Парцифаль» (около 25 тысяч стихотворных строк) был закончен в 1210 году. Роман повествовал о судьбе простодушного рыцаря Парцифаля, воспитанного матерью в лесу. Пройдя множество испытаний, доблестный рыцарь стал хранителем таинственного Грааля, и главой рыцарского братства тамплиеров (храмовников), оберегающих христианскую святыню.

У Кретъена де Труа Грааль описан как священный сосуд, у Вольфрама как драгоценный камень, который, будто скатерть-самобранка, насыщает каждого по его желанию, дает людям силы и блаженство. Лоэнгрин - сын Парцифаля впервые появился, в романе «Парцифалъ» Вольфрама фон Эшенбаха (около 1170-1220). До этого oбраз Лоэнгрина не раз возникал в старинных легендах и преданиях, рассказывающих о любви чудесных существ к смертным людям при условии, что те не нарушат какой-либо запрет. Ежели запрет нарушался, чудесный супруг исчезал навсегда, превращаясь в лебедя, или, как в данном случае, его увозила ладья с лебедем.

В легенде описан и один из средневековых обычаев - Божий суд, который на значался в тех случаях, когда трудно было определить, кто прав, кто виноват. Чаще всего дело решал поединок, считалось, что высшие силы всегда обеспечат победу правому над лжецом и преступником.

Легенда напоминает и о короле Германии Хайнрихе I (919-936). Говорят, что знаки королевской власти ему торжественно вручили, когда он был на любимой соколиной охоте - отсюда и его прозвище птицелов.

Сын Парцифаля Лоэнгрии стал героем поэмы Альбрехта «Младший Титгурель» (около 1270 г), ему посвящен роман «Рыцарь с лебедем» Конрада Вюрцбургского (вторая половина XIII века) и поэма конца XIII века «.Лоэнгрии».

На сюжет легенды о Лоэнгрине композитор Вагнер создал одну из лучших своих опер «Лоэнгрин» (1848 г.)

Танхойзер

Во времена правления прославленного короля Фридриха II, внука императора Ротбарса, владыки немецких княжеств Италии, пышно расцветали все виды искусства, прежде всего поэзия, особо поощрялась и почиталась, как бы сегодня сказали, авторская песня. То была великая эпоха певцов-миннезингеров: Вальтера фон дер Фогелъвайде, Вольфрама фон Эшенбаха, Кюрепберга и многих-многих других выдающихся поэтов. Странствующие певцы пользовались покровительством сия тельных князей, владельцев замков и были всюду желанными гостями, особо привечаемыми, естественно, дамами, которых они воспевали в своих поэтических творениях.

К покровителям поэзии относился и ландграф Герман, владетель Вартбурга. При его дворе постоянно пребывали странствующие певцы, воспевающие женскую красоту и добродетельную стыдливую любовь, повествующие о мужских доблестях, звоне оружия и славе.

Жил в ту пору и скромный рыцарь по имени Танхойзер (1240-1270), заслуживший право сопровождать короля во время крестовых доходов на Святую землю. Немало жизненных невзгод и всяческих приключений выпало на его долю. Хотя и происходил он из рыцарского рода, тем не менее не унаследовал воинственного пыла своих предков. В глубине души Танхойзер не особо дорожил так называемыми воинскими доблестями, а предпочитал странствовать по земле с песнями, и там где появлялся, всегда был желанным гостем.

Немецкие романтики часто обращались к образу Таихойзера, как к яркому выражению индивидуальности, внутренней свободы человека Л Тик написал повесть «Beрный Экхарт и Танхоизф», Г Гейне - поэму, Р Вагнер - оперу «Танхойзер и состязание певцов в Вартбурге» В XX веке образ Танхойзера, пленника Венеры, был использован как метафора Т Манном в романе «Boлшебиая гора»

Рюбецаль

В горах Исполинских, что на границе Богемии и Силезии, обитает горный дух, прозванный Рюбецалем. Наземные его владения не столь обширны, зато под землею власть горного духа простирается, до глубины земного шара. Порою осматривает подземный владыка неистощимые кладовые земных сокровищ, побуждает гномов-рудокопов крепкими плотинами удерживать силу огненных рек внутри земли, превращать минеральные испарения в золотую руду. А иногда оставляет он заботы подземного -царства, появляется для отдохновения на горах Исполинских и забавляется, людьми, как какой-нибудь шалун.

Этому горному духу посвящено множество легенд и преданий. Есть версия, что имя его происходит от сочетания двух слов - «считать репу», по другой версии, Рюбецалъ - «жесткий хвост». Цикл легенд о Рюбецале обработан Ио-ханном Музеусом (1735-1787), автором пародийных романов, преподавателем гимназии, домашним учителем при дворе ваймарской герцогини. Одна из легенд положена в основу оперы К. Вебера «Рюбецалъ» (1804-1805).

Образ Рюбецаля вдохновил знаменитого современного писателя Отфрида Пройслера, уроженца тех мест, где обитает горный дух, на создание книги «Мой Рюбецалъ» (1993).

ТильОйленшпигель

Озоркой подмастерье и бродяга, стяжавший громкую известность своими шутовскими проделками, Тиль Ой-леншпигелъ родился около 1300 года в Кнайтлингене, возле Брауншвайга, умер от оспы в 1350 г. в Мелъие, неподалеку от Любека. Со временем биография Тиля приобрела легендарный характер. Его образ стал собирательным, к нему стали относить анекдоты и забавные рассказы, почерпнутые из различных источников. Так возникла книга о крестьянском сыне Тиле Ойленшпигеле, огромный успех которой затмил популярность других комических сборников и историй. До нашего времени дошло издание 1515 года, которое вышло в Страсбурге. В книге около ста веселых историй, из которых читатель узнает о рождении, детстве, годах странствий и бесконечных похождениях неугомонного Тиля.

Успех книги был огромен не только в Германии. В XIX веке бельгийский писатель Шарль де Костер увековечил образ расторопного и вольнолюбивого Тиля в «Легенде о Тиле Ойленшпигеле и Ламме Гудзаке». Легенда о Тиле не раз становилась основой театральных представлений и кинофильмов. И поныне в Германии популярный юмористический журнал носит имя Ойленшпигеля. В Мелъие фигура Тиля украшает фонтан на городской площади.

Долгое время книга о Тиле Ойленшпигеле считалась народной. Но вот в 1971 году цюрихский судья Петер Хонеггер неопровержимо доказал, что автором ее был брауншвайгский таможенный служащий Герман Боте (около 1467-1520 гг.).

Фауст

Легенда о чернокнижнике-маге, докторе Фаусте, продавшем свою душу дьяволу, возникла в XVI веке в Германии и вскоре распространилась по всей Европе. В Германии история о докторе Фаусте, ученике его Вагнере, забавном слуге Касперле и демоне Мефистофеле стала знаменитой благодаря кукольному театру. На этот сюжет английский драматург Кристофер Марло (1564-1593) создал драму «Трагическая история доктора Фауста».

В то же время во Франкфурте-на-Майне вышла книга Иохаина Шписа «История о докторе Иохаине Фаусте, знаменитом чародее и чернокнижнике», в которой было собрано множество народных легенд.

Великий немецкий поэт Иоганн Вольфганг Гете (1749-1832) написал на их основе гениальную драматическую поэму «Фауст». Вдохновленный поэмой Гете, А.С.Пушкин создал «Сцену из Фауста» (1825). С творением русского гения познакомился Гете и послал в дар Пушкину свое перо, которым писал «Фауста».

Знаменитый сюжет вдохновил французского композитора Шарля Гуно (1818-1893) на создание оперы «Фауст» (1859).

ЛЕГЕНДА О ШИЛЬДБЮРГЕРАХ ("ЛИТЕРАТУРА О ДУРАКАХ")
Так называемая "литература о дураках" родилась в Германии в период Возрождения. Яркий образец ее - свод легенд о жителях города Шильды, которые в знак протеста решили стать глупыми, заделались шутами и начали всерьез валять дурака, потешая себя и окружающих, но зато и от войн избавились, и от налогов - что с дурака возьмешь!

"Народная книга о шильдбюргерах", перекликающаяся со всемирно известным изданием великого гуманиста Эразма Роттердамского "Похвальное слово глупости" (1509г.), вышла в 1598 году. Длинный ряд удивительных по своей нелепости и причудливости "похождений и деяний шильдбюргеров" (о том, как жители Шильды перепутали йоги и никто своих распознать не мог; о том, как они собирались при помощи коровы свести траву со старинной стены, о том, как построили ратушу без окон, как сеяли соль и пр.)

и в наши дни подвергается трактовке и интерпретации (Э. Кестнер, О. Пройслер). Видимо, мотив "глупости поневоле" неисчерпаем.

Сербские легенды.

КРАБАТ
В Германии, между Эльбой, Одером и Найсе, по обе стороны реки Шпрее живут лужицкие сербы, или сорбы, - небольшая восточно-славянская народность, со своей культурой, языком, историей, своими традициями. Среди многообразия сербского фольклора особо выделяются легенды и предания, связанные с популярным героем по имени Крабат. Для лужицкого крестьянина Крабат был чародеем, волшебником, вернее, обычным парнем, благодаря природной смекалке овладевшем вершинами колдовской премудрости.

В основу легенды о Крабате положены рассказы о реально существовавшей личности - Иохаине Шадовитце, полковнике-хорвате (сравните: хорват-крабат, не здесь ли разгадка имени?). Курфюрст Саксонии Аугуcm за заслуги рыцаря-полковника в войне с турками подарил ему в 1691 году имение Гроссэрхен.

Это немногие исторические факты, подтвержденные документами. Далее начинаются легенды. Личность полковника-хорвата на протяжении веков осмысливалась сербским и немецким фольклором.

В сознании сербского народа рыцарь-полковник превратился в мальчика-подпаска, одолевшего с помощью волшебной книги злого колдуна-мельника. В народной фантазии Крабат стал другом и благодетелем округи, обратившем искусство волшебной магии во благо крестьян.

Немецкая легенда о Фаусте, также реально существовавшей личности, повлияла на легенду о Крабате. Свои знания волшебства и чародейства Крабат, как и Фауст, использует в высших целях, не только для собственных нужд или шуток с курфюрстом. Он пытается преодолеть нужду, помочь беднякам: делает плодородными поля, осушает болота, спасает от засухи урожай и т. д.

Популярный сюжет о Крабате неоднократно использовался писателями, затем последовали интерпретации театральные, оперные, кинематографические. Привлек этот сюжет и современного немецкого писателя Отфрида Пройслера, который написал самую свою знаменитую книгу "Крабат" (1976).

Андрей Дмитриевич Михайлов

Средневековые легенды и западноевропейские литературы

На сложных путях от мифа к литературе, по крайней мере в рамках средневековой культуры, заняли свое место легенды. Можно с уверенностью сказать, что почти вся литература Средневековья легендарна. Все сюжеты ее – это так или иначе разработанные, осмысленные, изложенные легенды. Причем в большинстве своем легенды эти – свои, локальные, местные, то есть тоже средневековые исключительно. Они не являются ни в коей мере пересказом архаичных мифов, они берут из таких мифов только отдельные мотивы, только определенный взгляд на действительность, только к этой действительности отношение. Так, среди памятников литературы Средних веков мы не найдем ни растиражирования космогонических мифов, ни рассказов, простых и незамысловатых, о первопредках о культурных героях, о духах, вмешивающихся в судьбы людей, в судьбы племени или социума. Но отдельные черты и первопредков, и культурных героев, и, особенно, беспокойных духов в персонажах средневековых легенд отыскиваются легко. Для средневековых легенд отдельные сюжеты и мотивы архаичных мифов – это благодарный строительный материал. Так что здесь нет рубежа, нет противостояния. Даже напротив. Из мифов пришли в средневековые легенды мотивы противоборства с великанами, с полуфантастическими чудовищами, вообще со сверхъестественными силами, мотивы плавания наугад по бурному морю без весел и паруса или опасного блуждания в лесных дебрях. Правда, черты эти подчас едва заметны, так как являются не основой сюжета, а приемами его оформления. Это скорее лишь только следы. Они могут быть смутными остатками былых мифов, каким-то образом застрявшими в повествовании, в изложении легенды и не играющими никакой роли в развитии сюжета; таковы, например, лошадиные уши короля Марка в ряде версий легенды о Тристане и Изольде. Дело в том, что, в отличие от легенд, мифы раскрывают и объясняют глубинные процессы бытия – создание человека, сложение племени или рода, взаимоотношения их с окружающей природой, с высшими, надмирными силами, нередко принимающими антропоморфные формы. С легендами – иначе. В отличие от достаточно статичных, немногословных мифов, легенды подвижны, изменчивы и в своих терминах могут описывать как кардинальные моменты существования средневекового общества и средневекового человека – государственное строительство, «собирание земель», отпор слишком настойчивым иноземцам, так и более частные, более личностные ситуации – взаимоотношения внутри не только племени или рода, но и внутри семьи, рыцарское побратимство, рыцарственную «любовь издалека», поиски каких-либо заветных предметов, в том числе поиски невесты (в данном случае влияние мифов, «память» о них еще достаточно ощутимы), и просто по сути дела бесцельные поиски приключений.

Корни мифов уходят в глубокую архаику, корни легенд – здесь, перед нами, они по большей части лежат на поверхности. Мифы универсальны, средневековые легенды конкретны и по-своему историчны. Историчны двояко – они повествуют о каком-либо историческом факте, придавая ему достаточно внушительные масштабы (ведь сам исторический факт может быть и вполне незначительным, вроде битвы в Ронсевальском ущелье; битва, видимо, действительно имела место, но ничего не решала, а ее основной участник, рыцарь Роланд, был слишком незначительным историческим персонажем). Но историзм легенды может быть и иным. Некоторые легенды окрашивают в загадочные, феерические тона повествование о судьбах того или иного знатного рода, вроде увлекательного рассказа об обольстительной деве-змее, или деве-птице Мелюзине, сыгравшей заметную роль в укреплении рода Лузиньянов.

Повторим: в основе средневековых легенд лежит, как правило, какое-то историческое событие, которое может теряться в глубине веков, либо быть относительно недавним. В любом случае рассказ о таком событии или о некоем значительном персонаже оформляется в легенде по определенным стандартам, нередко заимствованным из мифологической архаики. И этому не противоречит основная идеологическая установка средневековых легенд: в большинстве из них либо как непременный фон, либо как основной смысл легенды присутствует идея противостояния двух миров, находящихся в непримиримом антагонизме. Героями очень многих легенд оказываются борцы за веру, что равносильно героям, отстаивающим интересы родной страны, ее силы, ее государственности. Конфессиональные конфликты лежат в основе очень многих средневековых повествований. Вот почему христианские идеи играют в средневековых легендах такую большую роль (и это является отражением реально существовавшего непримиримого столкновения христианского мира с миром «неверных»). Ряд легенд, не имеющих далеких, глубинных корней, посвящен открытой и незамысловатой конфронтации христианского мира с миром нехристианским. Первый, христианский мир в таких легендах непременно торжествует, наиболее яркие его оппоненты в конце концов переходят в лагерь недавних своих противников и сами, как обычно все неофиты, становятся еще более убежденными борцами за новую для них веру. Между прочим, эта борьба за торжество христианства вполне логично сочетатеся с укреплением христианской же государственности. В других легендах христианское начало присутствует в иной форме. Оно одухотворяет такие легенды, составляет их идеологическую основу. В подобных легендах обычно речь идет о подвигах благочестия (монашестве, отшельничестве, благотворительности), вершиной чего являются поиски Святого Грааля (как чаши евхаристии), которые увенчиваются успехом только при соблюдении определенных моральных правил и исполнении целого ряда зароков.

Вполне понятно, что и противостояние нашествиям язычников (так называемых «сарацин»), и поиски Грааля (и то, и другое – это вполне героические деяния) связаны между собой. Когда христианская государственность защищена и упрочена, можно подумать и о приобщении к христианской святыне, то есть отправиться на поиски таинственной чаши Грааля. Но как бы подготовкой к ним, этим поискам, причем, подготовкой подчас совершенно неосознанной, явились многочисленные рыцарские странствия в поисках неведомых и непредсказуемых приключений – для приобретения соответствующих навыков, проверки своей силы, сноровки и находчивости, подтверждения своего права войти в рыцарское братство, собирающееся, обычно на праздник Троицы, к Круглому Столу короля Артура и занять подобающее этому рыцарю место.

Артуровские легенды были в эпоху Средних веков не только самыми популярными, но и наиболее продуктивными. Во-первых, у них была уже удаленная в прошлое мифологическая и легендарная же основа, во-вторых, они соответствовали как утопическим настроениям средневекового рыцарства, так и политическим устремлениям высших кругов тогдашнего общества, в-третьих, своей открытостью и повествовательной конструктивностью они давали широчайший простор для создания на их основе и по их моделям все новых и новых частных легенд, вплетающихся в универсальную легенду о справедливом, величественном и героическом социуме, которым является Артурово королевство (а скорее, всемирная империя). Само собой разумеется, в этом социуме могли возникать, так сказать, «местные» конфликты, соперничества, противостояния, не затрагивающие социум в целом. Королю Артуру крайне редко приходилось вмешиваться в эти столкновения противоположных интересов и своей верховной властью наводить порядок. Иногда рассказ о таких конфликтах становился сам автономной и отчасти универсальной легендой, как произошло с повествованием о любви Тристана из Леонуа и Изольды Белокурой.

Средневековье - загадочное и мрачное время в истории человечества, ассоциирующееся с жуткими пытками, вездесущей грязью и зловонными запахами, страшными эпидемиями и крестовыми походами. Период Средневековья берет свое начало еще в V веке, а заканчивается только в XV. Средние века - времена бушующих войн и великих открытий. В статье мы собрали для вас 5 интересных мифов о Cредневековье и их разоблачение.

Миф 1. Отсутствие науки в Cредневековье

Основания для утверждения этого мифа действительно существовали. В эпоху Cредневековья, которую еще называли темными веками, учеными людьми в основной своей массе были монахи.

Вследствие этого все открытия и закономерности, которые не попадали в нормы Священного Писания, нарекались ересью, и в их существование никто не верил. Ярчайшим примером могут послужить опыты и открытия исследователей в области астрономии, которые известны практически всем.

Тем не менее наука ширилась и активно развивалась. Например, рыцари из крестовых походов привозили с востока такие приборы, как компас и астролябию. А итальянские торговцы привезли из Северной Африки арабские цифры.

Медицина тоже не стояла на месте, несмотря на свою слаборазвитость. Большие библиотеки и институты были созданы именно в Средневековье, благодаря тяжелому труду монахов.

Миф 2. Грязное Средневековье

Люди, которые знают о Средневековье только понаслышке или из фильмов, наверняка подумают: в эту эпоху кругом царили грязь и антисанитария, а люди того времени мылись не чаще нескольких раз в год. Мы спешим опровергнуть эту теорию. Ведь в эпоху средних веков существовали бани.

Это наследие осталось человечеству еще со времен Римской Империи. Европейцы того времени мылись чуть реже, чем современный человек. А к XIII веку наладилось чуть ли не промышленное производство мыла.

Все изменилось к концу XIV века, когда раздутый миф о пагубности плотской чистоты достиг пугающих масштабов. Вследствие низкой грамотности большей части населения люди поверили в эту страшилку и перестали следить за своей гигиеной. Именно поэтому мы часто слышим от современников, что средневековые европейцы были все время грязными.

Миф 3. Благородные рыцари Европы

Многие люди до сих пор считают рыцарей воплощением истинной доблести и чести. К сожалению, это далеко не так. В большинстве случаев рыцари - это сословие феодалов, которое состояло в армии профессиональных воинов.

В перерывах между непрекращающимися междоусобными войнами рыцари, чтобы хоть как-то унять свой буйный нрав, насиловали деревенских девушек и унижали местных крестьян. А когда перерыв заканчивался, проделывали практически то же самое, только на вражеской территории, если им повезло выиграть сражение.

В и без того неспокойной Европе к XI веку ситуация накалилась до такой степени, что Римский Папа Урбан II отправил толпу разбушевавшихся воинов покорять Восток. Естественно, это событие произошло и в силу ряда других причин, тем не менее угроза нарастающей власти феодального сословия стала камнем преткновения в этой истории.

Но не стоит так категорично впадать в крайности. Среди рыцарей было множество мудрых и достойных людей, со своим кодексом чести и благородными намерениями. Но преобладающее большинство все же не придерживалось никаких правил.

Миф 4. Плохое отношение к женщинам

Этот миф верен лишь наполовину. Дело в том, что всего 200 лет назад Европа перестала быть аграрной. Без современных технологий она бы не смогла прокормить себя.

Естественно, в сельскохозяйственной деятельности активное участие принимала женщина, а еще она следила за детьми, убиралась по дому и готовила еду. Но... если мы приглядимся к современной жизни людей, то не найдем столь сильно выраженных отличий.

Да, в Средневековье прав и свобод у женщины было значительно меньше, и она всегда слушалась своего мужа, но и постоянного подавляющего фактора прекрасной половины человечества тоже не наблюдалось. Значит, мы смело можем считать этот миф разоблаченным.

Миф 5. Жизнь в Средневековье

Многие современные любители истории говорят о том, что жизнь в Средневековье можно описать кратко: войны, смерть, голод, чума. Во многом они будут правы, но не во всем. Например, средняя продолжительность жизни человека в темные века сильно уступала современной и составляла всего около 35 лет.

Но не стоит забывать, что в то время существовало очень большое количество младенческих смертей, которые тоже учитывали в статистических данных. А вот средняя продолжительность взрослых мужчин, к примеру, составляла 55 лет, что не так уж и плохо для той эпохи.

Чума действительно подкосила половину населения Европы, но если исходить из теории о самой опасной болезни, то это испанский грипп, который наша планета пережила только в XVIII веке. Касательно войн можно сказать то же самое - самые масштабные войны происходили вовсе не в эпоху средних веков.

Естественно, в Средневековье тяжело было жить, особенно в роли обычного крестьянина, обложенного налогами и трудовой повинностью, но в целом жизнь была не так ужасна, как часто привыкли ее изображать во многих рассказах и фильмах.

Если вы хотите посмотреть на жизнь в Средневековье в медиаформате, тогда советуем следующее видео:

Забирай себе, расскажи друзьям!

Читайте также на нашем сайте:

Показать еще

Древний артефакт - предмет, имеющий важное историческое значение. Таким предметом может быть вещь с культурной, религиозной, а иногда даже и бытовой значимостью. Главное - артефакт уникален в историческом контексте, следовательно, при тщательном изучении он может многое рассказать об истории его обладателя.