Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона: Собака Баскервилей (ТВ). Онлайн чтение книги Собака Баскервилей The Hound of the Baskervilles I. Мистер Шерлок Холмс

Серое стальное небо, непрекращающийся дождь, туманы, которые покрывают стылую землю, устрашающие топи и проникают во все щели древнего Баскервиль-холла. И над всем этим- зловещий вой, от которого пробирает дрожь. Как часто воображение рисовало эту картину, когда погружалась в это повествование о старых тайнах и новых преступлениях, коварстве и мести, любви и предательстве.

Я до сих пор люблю «Собаку Баскирвилей». Люблю за то, что перенес Конан Дойл действие из туманного Лондона в не менее туманную и сырую глубинку, за описания этой неспешной и внешне мирной, но наполненной шекспировскими страстями, жизни маленького городка. Люблю за таких колоритных героев: ставшего любимым персонажем анекдотов «идеального» дворецкого Бэрримора и его экзальтированную супругу, за трагическую Лауру Лайонс и за простоватого доктора Мортимера и, конечно, за Стэплтона, который, конечно, злодей, но злодей романтичный.

Кто же, как не романтик, да еще и с буйным воображением, мог додуматься вызвать к жизни древнюю легенду для организации убийства соперника, использовать не яд или наемного убийцу - страх перед таинственным роком в виде гигантской собаки. Всегда поражало, каких же трудов стоило Стэплтону подобное преступление!

Но самое лучшее в романе - это контраст между мистической и таинственной атмосферой и прагматизмом и логикой Холмса. И даже в глубине души жаль, что последнее побеждает, и такая завораживающая тайна на поверку оказывается просто ловкой мистификацией ради денег.

Оценка: 10

Из всего цикла произведений о Шерлоке Холмсе именно роман «Собака Баскервилей», бесспорно, наиболее популярен. В чём же секрет такого успеха книги, написанной более ста лет назад?

Конечно же, в наших краях свою лепту в него внесла блестящая экранизация романа Игорем Масленниковым. Однако для меня в том и привлекательность фильма, что режиссёр в основных моментах не отступил от сюжета книги. Но хватит о фильме. Книга и без него достойна всяческого интереса и немалой похвалы.

Ну кого может оставить равнодушным образ гениального сыщика Шерлока Холмса, с лёгкостью распутывающего загадочные случаи и всегда способного изобличить виновного в злодействе благодаря своей исключительной наблюдательности, находчивости, логичности мышления, острому уму и огромным знаниям, ну и конечно же знаменитому дедуктивному методу? Для более полного и удачного построения сюжета Конан Дойл наделил Холмса напарником - нашим добрым знакомым доктором Ватсоном (впрочем, за «Ватсона» спасибо именно фильму; в моей книжке фамилия доктора - Уотсон). Конечно же, а каким ещё образом Шерлок Холмс - человек рациональный и немногословный - поведал бы нам с вами про ход своих размышлений, раз за разом выводящих негодяев на чистую воду, если не в общении с добрым доктором, как бы изложил суть своего знаменитого метода? Приём, который и до Конан Дойла использовался, например, Эдгаром По - сыщик и напарник. И наивность Ватсона, персонажа во всех отношениях положительного, в очередной раз изумившегося проницательностью своего друга, чтобы затем понять, что «это элементарно» - тоже необычайно мила нашему сердцу и уму.

Но в «Собаке Баскервилей» в повествование автор привнёс чрезвычайно привлекательную для читателя (особенно - любителя фантастики) мистическую составляющую, загадку, от которой веет потусторонним холодом. Признаюсь: при чтении легенды рода Баскервилей этот холод овеял и меня, заставляя мороз погулять по коже и ощутить настоящую жуть. «Не выходите на болота ночью, когда силы зла властвуют безраздельно!» - помните? Ну как, пробежали мурашки? Да? Тогда вы меня понимаете!

Именно из-за этой составляющей я считаю «Собаку» произведением, которое как бы граничит с мистическим жанром, хоть по сути и является детективом.

Если загадка так значительна и интересна, то нельзя, чтоб она разрешилась быстро. Более того, необходимо искусно нагнетать атмосферу тревожности, создавая приличествующий антураж - и вот возникают унылые безлюдные болота и древний мрачный Баскервилль-Холл как сцена повествования; необходим так же человек извне, непривычный к медленной и размеренной жизни описанных в романе мест - сэр Генри Баскервилль - которому всё окружающее должно быть в новинку, в удивление. Но со сцены на время нужно убрать самого Холмса - иначе в его присутствии тайна разрешилась бы намного быстрей. Затем повествование следует наполнить другими персонажами, и желательно не статистами, а людьми, так или иначе связанными с основной загадкой, которые, каждый в свой час, добавят свою необходимую частичку к ответу на главный вопрос, и необъяснимыми событиями, которые прибавляют к интриге всё больше и больше напряжения. И наконец - кульминация и развязка - ловушка для охотника и заслуженное возмездие для злодея.

Я почему перечислил сейчас всё то, к чему прибег Конан Дойл при создании своего знаменитого произведения?; а ведь именно мастерское выполнение и совмещение всех этих приёмов как раз является тем, что сделало «Собаку» такой знаменитой, ценимой и любимой множеством читателей за эту сотню с малым лет, и я не сомневаюсь, что и в будущем роман будет оставаться всё так же популярным. Моя книга Конан Дойла с этим романом... Она выглядит очень старой и зачитанной. Это я её так за все года - не даю ведь ей покоя. Но знаете - если неновая книга смотрится потёртой и дряхлой, это, быть может, минус её владельцу, но огромный плюс её автору.

И вот ещё о чём подумалось (но это уже в шутку). А ведь в книжке совсем немногое надо изменить, чтоб она перешла границу жанров и стала полноправным мистическим произведением, да ещё не из худших:

Спойлер (раскрытие сюжета)

надо лишь, чтоб Степлтон не купил где-то этого пса, а, ковыряясь среди старых книг, может быть, даже в Баскервилль-Холле, обнаружил одну странную и очень древнюю, например, в чёрном переплёте и, скажем, с перевёрнутой пентаграммой на обложке, и прочитал затем из неё несколько строчек на неизвестном гортанном языке, которые были напечатаны на странице под рисунком странного и страшного существа, похожего на огромную собаку... Ну и пули тогда в револьверах Холмса, Лестрейда и Ватсона в конце просто должны быть серебряными. А больше в повествовании ничего менять и не надо:wink:

Оценка: 10

Собственно, довольно интересная ситуация с этим романом. Он является одним из лучших и, без сомнения, самым известным романом Конан Дойля. Но написан он был автором уже после того, как тот «убил» Холмса, под давлением издательств и читателей. Это обстоятельство делает честь автору - во-первых, он смог создать такого героя известного и любимого всеми героя, и во-вторых, даже не желая больше писать об английском сыщике, тот выдает невероятно шикарное произведение.

Мои впечатления, разумеется, строго положительные. Запутанная история, где уместилась не одна, а пол дюжины тайн, каждая из которых имеет свою собственную неожиданную развязку, причем все эти истории аккуратно связаны в одну, собственно, основную.

Разделяю мнение читателей - одно из лучших произведений Артура.

10 Баллов!

Оценка: 10

Возможно, это лучшая вещь из всего цикла о Холмсе. Конан Дойл написал её после десятилетнего перерыва, в промежутке между гибелью Холмса и его возвращением. События разворачиваются за год или два до женитьбы Уотсона. Оживлять Холмса ещё и в мыслях не было. Но именно после выхода «Собаки» англичане единодушно потребовали вернуть героя, и автору пришлось сдаться.

«Собака Баскервилей» - это не совсем детектив. Кое-что от детектива, кое-что от готического романа былых времён, кое-что от будущих триллеров. Холмс, как известно, действует только в первых и последних главах. Поначалу он терпит неудачи, да и финал не блестящий. Чуть не скормил клиента собаке. И всё-таки получился настоящий шедевр. Кто не согласен, пусть вспомнит свои самые первые впечатления от книги.

В чём же секрет такого ошеломляющего успеха? Версий можно предложить много. Герои здесь на редкость убедительны, и главные, и второстепенные. Для детектива это даже роскошь, так как может преждевременно раскрыть интригу. Следствие постоянно натыкается на препятствия в форме бытовых мелочей и неожиданных поступков окружающих. Мелочи эти естественны, но учесть их заранее практически невозможно. Как обычно и бывает.

И, конечно, самое главное – атмосфера романа. Если кого-то из нас попросить теперь назвать какое-нибудь английское графство, большинство, вероятно, назовёт Девоншир. Страна болот и невысоких гранитных утёсов под пером автора превратилась в волшебное царство. Причём это царство органично вписывается в викторианскую Англию с её кэбами, паровозами, безоружными полисменами и почтой, доставляющей письма в день отправки.

Собственно, версия событий, предложенная Холмсом, почти столь же фантастична, как и старая легенда о чудовище с болот. Но благодаря таланту писателя в равной мере обрели бессмертие и злая собака из 1887, и демонический пёс, веками преследующий род Баскервилей.

Оценка: 10

Боюсь оказаться необъективным, потому что отношу себя к поклонникам сэра Артура и его литературных персонажей. Но «собака Баскервилей» - это одно из лучших, если не самое лучшее произведение английской литературы вообще и романов Конан Дойля. Как тонко и интересно изображены английские пейзажи, в которые вписаны леденящую душу легенды и предания Старой Англии! А чего стоят описания героев? Право слово, тот самый таинственнй беглец, оказавшийся беглым каторжником, выписан нисколько не хуже, нежели сам сыщик!

Можно сравнить Артура конан Дойля с великими живописцами, для которых не имело значения, что они пишут на холсте - портрет человека из высшего света или уличная девчушка.

Оценка: 10

Сколько переизданий, сколько экранизаций этого романа! Здесь есть все, что так привлекает читателя: множество интриг, любовная линия, мистика (которая на поверку оказывается самой что ни на есть реальностью), живописная легенда о древнем проклятии. Герои постоянно ходят по краю, мы не знаем, кто погибнет следующий, от жуткого завывания на болотах в жилах стынет кровь. И даже если мы все заранее знаем и сюжет выучили наизусть, как только появляется очередная экранизация, мы снова пересматриваем, и снова цепенеем от страха. Этот роман действительно жемчужина среди всех произведений о Шерлоке Холмсе. Очень жаль, что сейчас нет хоть немного похожих авторов, которые умели бы создать подобную атмосферу без излишне кровавых подробностей, так тонко играя на человеческих страхах и пороках.

Оценка: 10

Сельский врач Джеймс Мортимер обращается к Шерлоку Холмсу за помощью. Он рассказывает о зловещей легенде, связанной с фамилией Баскервилей и записанной одним из представителей этой семьи, прямым потомком Хьюго Баскервиля, чье ужасное преступление навлекло проклятие на Хьюго и его род. Согласно легенде, всех отпрысков семейства в роковой час смерти ожидает встреча с огромной дьявольской собакой.

Этот роман, наряду с «Пестрой лентой», является для меня одним из двух наиболее запоминающихся произведений о Шерлоке Холмсе, с которыми имя сыщика ассоциируется еще с детства.

Неповторимая атмосфера таинственного Гримпена, каменных остатков жилищ древних людей, мрачных пустошей и зловещих торфяников Дартмура, укрытых туманом, тишину над которыми разрывает потусторонний вой адской твари, - все это описано автором столь живописно, что читателю не составит никакого труда погрузиться в повествование с головой и стать свидетелем всех событий, очевидцем которых по воле автора оказывается Ватсон. Теперь кажется, что атмосфера в романе отыгрывает настолько значимую роль, что отодвигает в сторону детективный сюжет и фигуру Холмса, даже без учета мрачной предыстории, нагнетающей напряжение.

Что касается детективного элемента, я не могу сказать, что он порадовал. Первые две трети действительно интересно следить за поворотами сюжета: тихо следовать по пятам за Берримором, прислушиваться к звукам с пустоши, с опаской поглядывать в сторону топей и ожидать в древней каменной лачуге таинственного незнакомца, - но вот к началу финальной трети ты уже знаешь, кто преступник. Единственная неизвестная переменная теперь касается лишь того, будет ли спасен молодой Генри Баскервиль. И хотя надеешься, что Конан Дойл припрятал хитрый твист, который заставит удивиться самого Холмса, этого не происходит.

Однако, как я уже писал выше, книга эта прочно засела у меня в голове. И дело тут не в том, что сюжет я знал с малых лет, совсем напротив - «Собаку Баскервилей» я прочитал только сейчас. Тем не менее, есть истории, которые запоминаются благодаря определенным стойким ассоциациям. Они становятся культурным явлением и тут уж хочешь не хочешь, а никуда от них не денешься. Так происходит и в данном случае: из-под корешка этой книги по ночам выползает туман, заполняет комнату, застилая лунный свет, а откуда-то из белесой мглы на тебя смотрит притаившийся зверь, остается лишь затаить дыхание и напряженно вслушиваться в мрачную песнь пустоши, боясь услышать знакомый леденящий крик.

Оценка: 10

Хрестоматийный образец детектива и одна из лучших вещей Конан Дойля. Хладнокровный и хитрый преступник и мастер дедукции, побеждающий преступника умом и решимостью. Примечательно,

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

что один злодей в повести гибнет случайно (Селдон), а другого карает сама природа (Степлтон гибнет в болоте)

.

Как хорошо описаны зловещие болота - их будто видишь своими глазами. Очень хорош (

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

хотя и играет мало роли в сюжете

) старик Френкленд, борющийся то за права общины, то за частную собственность. Это называется синдром сутяжничества. В книге читать об этом забавно, но не дай Бог такого соседа в реальности:smile:.

В Англии много легенд об адских псах. Конан Дойль замечательно воспользовался одной из них.

Повесть написана в 1902 году. Великобритания на вершине могущества, Англия - «остров мирный и веселый», и хотя болота помнят мрачных первобытных людей и помнят злодеев средневековья, Шерлок Холмс - воплощение рациональной эпохи - изгоняет призраков прошлого.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

Интересно, питал ли сэр Чарльз к Лоре только жалость или еще и какую-то нежность:smile:? Больно читать, что это чувство его и погубило - он пришел к калитке, чтобы встретиться с Лорой.

.

Есть в повести эпизод, который не мог напугать ее первых читателей, но который для нас выглядит предвестием будущего зла. Добрейший доктор Мортимер говорит: «Одного взгляда на круглый череп нашего друга достаточно, чтобы обнаружить в нем представителя кельтской расы, с ее восторженностью, с ее склонностью к сильным чувствам». Первые читатели повести не могли знать, что через сорок лет Британия будет воевать с державой, помешавшейся (среди прочего) на измерении черепов.

Фильм с Ливановым и Соломиным - тоже уже классика. Мы с отцом смотрели его в сельском клубе, и страшно было возвращаться через лес. А вот фразы: «Овсянка, сэр» в повести нет.:smile::smile::smile:

Оценка: 10

Гениально! Браво!

Одна из немногих книг, которым без угрызений совести готов ставить десять и даже одинадцать баллов из десяти!

Но, попробую описать свои чувства подетальнее.

Что необычно, это то, что роман захватывает буквально с первых слов. Нет никакой раскачки, рассасывания предыстории. Все четко и по делу, не теряя при этом художественного веса. Незначительные и странные на первый взгляд детали в конце играют главную роль! Сколько раз не встречался этот прием в произведениях Дойла, а своего эффекта он не потерял! Я же сразу обратил на них внимание, но что до такого дойдет, даже и не предполагал.

Атмосфера на протяжении всего романа царит мрачная и непредсказуемая. Постоянно ждешь удара адского пса из вековой легенды, который охотится на отпрысков древнего рода. А разгадка оказывается такой жизненной и прозаичной.

Построен роман идеально. Нет пробелов и лишнех деталей, которые не играют никакой роли. Даже беглый преступник сыграл свою, хоть и безутешную, но очень важную партию. Интересно входит на сцену Холмс.

Удовольствие получил очень большое. Уважение автору.:appl:

Оценка: 10

Просторы древней Англии были окутаны туманами. Как и всегда, как и теперь. Болотистая земля на юго-западной оконечности этого острова, с давних времён заселялась людьми. Вот они возводят утлые хижины на окраине смертельно опасных болот, вырубают жилища в крепких костях земли каменистых холмов. Дивные руки мастеров создают причудливые инструменты из камня, шьют одежду из шкур, они ставят менгиры и возводят дольмены - то, что веками позже будут исследовать поколения учёных, среди которых был некий доктор Мортимер. Вот один из них, высокий, рыжий мастеровой, возможно, даже предок тех людей, которые многими веками позже обоснуются в огромном, с его точки зрения, каменном строении, и назовут себя именем Баскервили. Он мастерит что-то на краю своего жилья, при свете костра, и вглядывается настороженным взором в шелестящую тишину болот. Темнота и тихое шуршание неведомой жизни настораживает его... И тут туман разрывает жуткий вой - кто знает, чей, может быть, волка, может быть собаки... Если не более страшного и жуткого существа, сияющего мертвенно-бледным светом, скачущего сквозь мрак и ищущего свою жертву...

Прошу прощения за это слегка лирическое отступление, но именно такая атмосфера складывается вокруг дартмурских болот и старинной родовой легендой, на фоне древних остатков жизни человеческой они кажутся лишь мгновением на фоне молчаливых тысячелетий. Это даже не детектив, поскольку Холмс появляется здесь ровно там, где нужно, чтобы «завести» сюжет в чёткие рамки детектива. А так - это мистика, и для её отображения нужен был впечатлительный и романтичный доктор Уотсон. Древние болота, старинный молчаливый замок, странные люди, живущие вокруг, ощущение чего-то дремучего, угрожающего и гнетущего - вот что создаёт неповторимую атмосферу этой необычной вещи. Таинственное - вот главный герой этого романа, и Конан Дойл прекрасно знает, как играть с воображением читателя, подкидывая ему один смутно узнаваемый образ за другим, играя с его тайными страхами, засевшими глубоко-глубоко в суть его сознания...

Хотя и как детектив это очень хорошо, поскольку здесь он смотрится очень органично. Изощрённое убийство требует действительно большой фантазии и для преступника, и для сыщика, и автор прекрасно сплетает готическую таинственность с холодной логикой Шерлока Холмса, образуя из них практически «диалектическое единство».

В общем и целом, это прекрасный межжанровый эксперимент, хорошо продуманный и прекрасно написанный. Вероятно, это лучший роман Артура Конан Дойла за всю его творческую жизнь, поскольку найти такой баланс самых разных элементов ему, как мне помнится, не удавалось...

Оценка: 9

«Из 500 моих дел это самое сложное и запутанное», - говорит Холмс в этом романе, и трудно с ним не согласиться. И про своего противника великий сыщик не раз повторяет, что это самый достойный его враг. Уж какой там профессор Мориарти! Тот был придуман лишь с одной целью - избавить, наконец, автора от надоевшего героя. В «Собаке Баскервилей» целая галерея весьма ярких персонажей и все они вполне живые, полнокровные люди. Думается, в этом секрет громадного успеха этой книги. А еще здесь потрясающая атмосфера, и если даже знаешь сюжет до тонкостей, можно перечитать роман холодным осенним дождливым вечером (так и хочется добавить вслед за автором: «когда силы зла властвуют безраздельно»), и снова поверишь в легенду о собаке Баскервилей и в ту Англию, которой давно уже нет...

Оценка: 10

Довольно часто бывает так, что начитавшись хвалебных рецензий, наслушавшись восторженных отзывов друзей и знакомых, решаешь прочесть ту или иную книгу, а в итоге ощущаешь полнейшее разочарование. К счастью, роман «Собака Баскервилей» к этой категории не относится. Если честно, мне даже сложно представить себе человека, которому эта книга могла бы не понравиться, настолько она увлекательна, разнопланова и выверена до самых мелочей, что ограничиться одним прочтением здесь вряд ли возможно, и, открывая знакомые страницы, ты вновь и вновь переживаешь волнение, страх и нарастающее напряжение, неважно, что финал уже известен, имя убийцы само всплывает в памяти, а тайна родового проклятия стала уже притчей во языцех - здесь есть какая-то магия, очарование неведомого, которые не под силу разрушить даже рациональным авторским объяснениям.

На этот раз Холмс расследует таинственную гибель владетеля Баскервиль-холла, имения в графстве Девоншир, по просьбе его наследника, которому также может грозить опасность. В центре сюжета - старинная легенда о родовом проклятии - адский пес неотвратимо преследует Баскервилей за прегрешения их далекого предка, погибшего на болотах от клыков неведомой твари. Здесь сразу же возникает ассоциация с псами Тиндала, созданными фантазией Фрэнка Белнапа Лонга, входившего в круг почитателей Г.Ф. Лавкрафта. Вообще, мотив неотвратимого сверхъестественного возмездия - от мифов Эллады с их неотступными эриниями, до современного психологического хоррора - неизменно будит самые глубокие страхи человеческого подсознания, и это неудивительно, ведь каждый из нас грешен.

Действие романа происходит как в урбанистической суматохе столичного Лондона, так и в провинциальной тиши патриархального Девоншира. Лондон служит декорацией к завязке и эпилогу произведения, где первую скрипку играет Холмс, а основное действие разворачивается в сельской местности и там, внезапно, на первый план выходит доктор Ватсон, который пытается самостоятельно, в отсутствие Шерлока, вести расследование, и нельзя сказать, что у него это плохо получается. Наивысшей похвалы достойны девонширские антуражи - такую мрачную, насыщенную безысходностью готику редко отыщешь даже в профильных произведениях этого жанра.

Давящая атмосфера Баскервиль-холла сродни средневековым замкам с привидениями, здесь каждый скрип половицы, каждое завывание ветра, в котором слышится женский плач, заставляют с ужасом втягивать голову в плечи. Бескрайние торфяные просторы Гримпенской трясины, окрашенные дневным очарованием осеннего леса, по ночам разносят по округе демонический вой, от которого стынет кровь, а луна вот-вот готова высветить зловещие силуэты неведомых монстров. Здесь всё дышит духом древности - развалины мегалитических построек, таинственные каменные монолиты и множество неисследованных пещер, в глубине которых может скрываться всё что угодно.

Подбор второстепенных персонажей романа просто идеален - каждый из них скрывает свои тайны, каждому предстоит в свою очередь сыграть ключевую роль в сюжете произведения. Дворецкий Бэрримор со своей женой будто бы плоть от плоти Баскервиль-холла, у них своя история, своя драма, достойные отдельного рассказа. Дополнительной остроты сюжету придает наличие беглого преступника Селдона, который скрывается на болотах и в любой момент может напасть на местных обитателей. Особо интересны соседи Генри Баскервиля - каждый из них яркая неординарная личность с нетривиальным хобби. Такие разные внешне брат и сестра Стэплтоны, проживающие в Меррипит-Хаус, приятель покойного сэра Чарльза доктор Мортимер, склочный старик Фрэнкленд и его дочь Лаура Лайонс, проживающая отдельно от старика в Кумби-Треси - все они переливаются сочными самобытными красками, которые являются частью палитры мастера своего дела - Артура Конан-Дойля.

Мистер Стэплтон увлекается энтомологией и знает Гримпенские болота, как свои пять пальцев. Старик Фрэнкленд - профессиональный сутяжник и по совместительству астроном-любитель. Жертва несчастной любви Лаура Лайонс, стремящаяся к независимости, вынуждена зарабатывать скудные средства к существованию, набирая тексты на печатной машинке. Доктор Мортимер, в свою очередь, увлекается сравнительной антропологией, вооружившись краниометром исследует черепа как давно умерших предков англосаксонской расы, так и своих современников - в те благодатные времена этими штудиями ещё можно было заниматься невозбранно, без опасений увидеть под окнами «черный воронок».

Довольно интересна структура произведения, линейное повествование подается вполне разнообразно - после отъезда из Лондона события сначала облекаются в эпистолярную форму - Ватсон пишет Холмсу пространные отчеты о своей деятельности,- а затем автор прибегает к формату дневниковых записей, ведущихся от лица Доктора. Привычный авторский стиль, кажется, стал ещё богаче - такой образности, атмосферности и даже поэзии в прозе вряд ли удастся найти в иных произведениях цикла о Шерлоке Холмсе. Сюжет на всем протяжении увлекателен и насыщен, повествование нигде не провисает, и каждая деталь, пусть даже незначительная, впоследствии может оказаться ключевой.

Если и есть в романе отдельные недочеты, то мне их разглядеть не удалось - какой аспект произведения ни затронь - сплошь положительные эмоции и впечатления. Рекомендовать эту книгу можно практически всем, независимо от возраста, особенно ценителям качественной приключенческой, детективной и даже мистической литературы. Для меня «Собака Баскервилей» в первую очередь не детектив, но, несмотря на полное отсутствие мистики, великолепный готический роман в духе Э.А. По и Г.Ф. Лавкрафта. Всем кому понравилась классическая советская экранизация «по мотивам» - книгу следует читать в обязательном порядке - фильм безусловно хорошо, но всё-таки для полного погружения в атмосферу, для чёткого уяснения всех нюансов и расстановки подводных камней читать оригинальное произведение просто необходимо. Как итог, перед нами нестареющая классика приключенческого жанра, которая никогда не утратит своей актуальности и мрачного очарования.

nikalexey , 17 октября 2009 г.

без сомнений, лучшее произведение в цикле о Холмсе. Этому способствовало, на мой взгляд, несколько моментов. Во-первых, это роман, тогда как большинство произведений из цикла - небольшие рассказы. В романе же Дойл сумел раскрыть полностью все стороны своего таланта, а значит и умения сыщика Шерлока Холмса, который снова умело распутал казалось бы совершенно невообразимую ситуацию. Во-вторых жанр - смесь детектива и некоего мистического начала. Этот прием - с одной стороны всегда здравомыслящий Холмс, а с другой стороны суеверия, древние легенды, проклятия рода и странные убийства, захватывают читателя и не оставляют его до самого конца. Читателю приходится выбирать между мистическим и рациональным. И это умелое балансирование, поочередные улики то в ту, то в иную сторону, не оставляют читател равнодушным, заставляя придумывать все новые и новые версии случившегося.

Эта захватывающая история о неком адском, злобном и мистическом существе, обитающем на торфяных болотах - семейном проклятии рода Баскервилей - вряд ли нуждается в комментариях: ее сюжет и герои знакомы каждому! Фамильные тайны, ревность, борьба за наследство, явление пса-призрака, интригующее расследование загадочных событий - всё это создаёт неповторимый колорит одного из лучших произведений детективного жанра. Это не детектив в чистом виде - в ней можно заметить элементы психологического романа, дневниковой прозы и, конечно же, готического романа ужасов.

Приятного чтения!

Оценка: 10

Летние каникулы в 1981 г. один заурядный советский школьник решил провести под чтение книги «Записки о Шерлоке Холмсе» (если мне не изменяет память 1957 г. издания). Интеллектуальное ознакомление с «Пёстрой лентой», «Человеком с рассечённой губой», «Последним делом Холмса», «Пустым домом» и прочими криминальными «отчётами короля Артура» проходило ежедневно поздним вечером, превращаясь в подобие обязательного культритуала.

Таинственное и захватывающее чтиво (в смысле «записки») упорно вторгалось на территорию времени обязательного сна и, несмотря на 500 страниц мелкого текста быстро подошло к концу. В финальной же части издания была размещена повесть Конан Дойла о собаке Баскервилей, которая по своим впечатлениям превзошла даже самые лихо закрученные «записки». Ударным полушоковым контрапунктом чтения о расследовании Великим Детективом истории о проклятии владельцев родового замка Баскервиль-холл, стала барабанная дробь резкого стука в окно прямо над моей кроватью (где я читал сию классику, около 23,00 по Москве).

Развязка «оконного» форс-мажора оказалась прозаичной, но незабываемой.

Оказалось: рыбаки с берегов Днепра приехали так поздно к моему дяде — у которого я тогда гостил в селе Войсковое Днепропетровской области — только затем, чтобы сдать вечерний улов щук, окуней и карасей (мой родич тогда работал в должности начальника рыбного склада при местном колхозе). По сему, ту памятную ночь Ваш покорный слуга спал весьма проблемно. Тень «Собаки Баскервилей» не иначе как устаканилась в моём каникульном детстве сезона-1981.

Только я одолел литературный оригинал Конан Дойла, как на следующей неделе 1-я программа Центрального Телевидения два вечера подряд (это был конец июля) удостоило миллионы простодушных совграждан очередным «телевизионным худ. фильмом» о Шерлоке Холмсе и Докторе Ватсоне. И я словно воочию получил визуальный эквивалент духа детективной мистерии, которую запоем прочёл неделю назад. И не беда, что сэра Генри я представлял себе более серьёзным (Михалков фирменно сыплет прибаутками), доктора Мортимера — более сдержанным (Стеблов фирменно чудаковат), Стэплтона из Мэррипит-хауса — более хромоногим и невзрачным (Янковский фирменно симпатичен и обаятелен), а Бэрил — по-латиноамерикански более смуглой и порочной (в отличие от белокожей славянки И. Купченко её героиня всё-таки является уроженкой Коста-Рики).

Но… харизма Ливанова, второплановая незаменимость Соломина и неожиданный киновыход сценариста Адабашьяна (в роли Берримора) в совокупности со стильной режиссурой и музыкой (И. Масленникову и В. Дашкевичу — отдельная хвала) — дало результат, простреливший зрительскую любовь к этому фильму на долгие годы вперёд. По какой-то малопонятной нам причине никто из актёров «не нарушает обоймы». (Хотя Михалков, чувствуется, как всегда попытался потянуть одеяло на себя, но в монтажном построении роли его органично «охладил» постановщик). Режиссёрская изобретательность при выполнении весьма нелёгкого замысла, чёткая атмосферность в духе Конан Дойла, умело разыгранные всплески эксцентричного юмора (как бы рассекающие своими огоньками мрачный камертон заведомо инфернальной истории) и другие аспекты постановки дают основание полагать, что снятая на «Ленфильме» советская «Собака Баскервилей» до сих пор может дать фору многим британоязычным экранизациям этого произведения (несмотря на их чопорные амбиции, многомиллионные бюджеты и супертехнику).

Поступившая в прокат в 1985 году очередная американская киноверсия данной повести с малоизвестным Яном Ричардсоном в роли Холмса и Николасом Клэем в роли негодяя-Стэплтона, несмотря на показную яркость цветной картинки не выдержала сравнения с фильмом И. Масленникова, который к тому времени стал для нас уже классикой.

Одним словом, браво!

P.S. За последние 2 месяца я пересматривал отечественную «Собаку Баскервилей» три раза. Конечно, это далеко не показатель. Но всё-таки…

Мистер Шерлок Холмс, имевший обыкновение вставать очень поздно, за исключением тех нередких случаев, когда вовсе не ложился спать, сидел за завтраком. Я стоял на коврике перед камином и держал в руках трость, которую наш посетитель забыл накануне вечером. Это была красивая, толстая палка с круглым набалдашником. Как раз под ним палку обхватывала широкая (в дюйм ширины) серебряная лента, а на этой ленте было выгравировано: «Джэмсу Мортимеру, M. R. С. S. от его друзей из С. С. Н.» и год «1884». Это была как раз такого рода трость, какую носят обыкновенно старомодные семейные доктора, - почтенная, прочная и надежная.

Что вы с нею делаете, Ватсон?

Холмс сидел ко мне спиной, а я ничем не обнаружил своего занятия.

Почему вы узнали, что я делаю? У вас, должно быть, есть глаза в затылке.

У меня по крайней мере есть хорошо отполированный кофейник, и он стоит передо мною, - ответил он. - Но скажите мне, Ватсон, что вы делаете с тростью нашего посетителя? Так как мы к несчастию упустили его визит и не имеем понятия о том, зачем он приходил, то этот знак памяти приобретает известное значение. Послушаем, какое вы составили представление о человеке, рассмотрев его трость.

Я думаю, - сказал я, пользуясь, насколько мог, методом моего товарища, - что доктор Мортимер удачный пожилой врач, пользующийся уважением, раз знакомые оказали ему внимание этим подарком.

Хорошо! - одобрил Холмс. - Прекрасно!

Я также думаю, что он, вероятно, деревенский врач и делает много визитов пешком.

Потому что эта трость, очень красивая, когда была новою, до того исцарапана, что вряд ли ее мог бы употреблять городской врач. Железный наконечник до того истерт, что, очевидно, с нею совершено не малое число прогулок.

Совершенно здраво! - заметил Холмс.

Затем на ней выгравировано «от друзей из С. С. Н.». Я полагаю, что эти буквы означают какую-нибудь охоту (hunt), какое-нибудь местное общество охотников, членам которого он, может быть, подавал медицинскую помощь, за что они и сделали ему этот маленький подарок.

Право, Ватсон, вы превосходите самого себя, - сказал Холмс, отодвигая стул и закуривая папироску. - Я должен сказать, что во всех ваших любезных рассказах о моих ничтожных действиях вы слишком низко оценивали свои собственные способности. Может быть, вы сами и не освещаете, но вы проводник света. Некоторые люди, не обладая сами гением, имеют замечательную способность вызывать его в других. Признаюсь, дорогой товарищ, что я в большом долгу у вас.

Никогда раньше не говорил он так много, и я должен сознаться, что слова его доставили мне большое удовольствие, потому что меня часто обижало его равнодушие к моему восхищению им и к моим попыткам предать гласности его метод. Я также гордился тем, что настолько усвоил его систему, что применением ее заслужил его одобрение. Холмс взял у меня из рук трость и рассматривал ее несколько минут невооруженным глазом. Затем, с выражением возбужденного интереса на лице, он отложил папиросу и, подойдя с тростью к окну, стал ее снова рассматривать в лупу.

Интересно, но элементарно, - произнес он, садясь в свой любимый уголок на диване. - Есть, конечно, одно или два верных указания относительно трости. Они дают нам основание для нескольких выводов.

Разве я упустил что-нибудь из вида? - спросил я с некоторою самонадеянностью. - Полагаю, - ничего важного?

Боюсь, дорогой Ватсон, что большинство ваших заключений ошибочно. Я совершенно искренно сказал, что вы вызываете во мне мысли, и, замечая ваши заблуждения, я случайно напал на истинный след. Я не говорю, что вы вполне ошиблись. Человек этот, без сомнения, деревенский врач, и он очень много ходит.

Так я был прав.

Настолько, да.

Но это же и все.

Нет, нет, милый Ватсон, не все, далеко не все. Я, например, сказал бы, что подарок доктору сделан скорее от госпиталя, чем от охотничьего общества, и раз перед этим госпиталем поставлены буквы С. C., то само собою напрашиваются на ум слова «Чэринг-Кросс» (Charing-Cross Hospital).

Вы, может быть, правы.

Все говорит за такое толкование. И если мы примем его за основную гипотезу, то будем иметь новые данные для восстановления личности этого неизвестного посетителя.

Ну так, предполагая, что буквы С. С. Н. должны означать Чэринг-Кросский госпиталь, какие же мы можем сделать дальнейшие выводы?

Разве вы не чувствуете, как они сами напрашиваются? Вы знакомы с моею системой - применяйте ее.

Для меня ясно только одно очевидное заключение, что человек этот практиковал в городе, прежде чем переехать в деревню.

Мне кажется, что мы можем пойти несколько дальше. Продолжайте в том же направлении. По какому случаю вероятнее всего мог быть сделан этот подарок? Когда друзья его могли сговориться, чтобы доказать ему свое расположение? Очевидно, в тот момент, когда доктор Мортимер покидал госпиталь с тем, чтобы заняться частной практикой. Мы знаем, что был сделан подарок. Мы полагаем, что доктор Мортимер променял службу в городском госпитале на деревенскую практику. Так будет ли слишком смелым вывод, сделанный из этих двух посылок, что доктор получил подарок по случаю этой перемены?

Конечно, это, по-видимому, так и было.

Теперь заметьте, что он не мог быть в штате госпиталя, потому что только человек с прочно установившеюся практикою в Лондоне мог занимать такое место, а такой человек не ушел бы в деревню. Кем же он был? Если он занимал место в госпитале, а между тем не входил в его штат, то он мог быть только врачом или хирургом-куратором, - немногим более студента старшего курса. Он ушел из госпиталя пять лет назад, - год обозначен на трости. Таким образом, милый Ватсон, ваш почтенный, пожилой семейный врач улетучивается, и является молодой человек не старше тридцати лет, любезный, не честолюбивый, рассеянный и обладатель любимой собаки, про которую я в общих чертах скажу, что она больше терьера и меньше мастифа.

Я недоверчиво засмеялся, когда Шерлок Холмс, сказав это, прислонился к дивану и стал выпускать к потолку колечки дыма.

Что касается до вашего последнего предположения, то я не имею средств его проверить, - сказал я, - но, по крайней мере, не трудно найти некоторые сведения о возрасте и профессиональной карьере этого человека.

С моей небольшой полки медицинских книг я взял врачебный указатель и открыл его на имени Мортимер; их было несколько, но только одно из них могло относиться к нашему посетителю. Я прочел вслух следующие сведения о нем:

«Мортимер, Джэмс, M. R. С. L., 1882, Гримпен, Дартмур, Devon, врач-куратор, с 1882 по 1884 в Чэринг-Кросском госпитале. Получил Джаксоновскую премию за сравнительную патологию с этюдом под заглавием: «Наследственна ли болезнь?» Член-кореспондент шведского патологического общества, автор статей: «Несколько причуд атавизма» (Ланцет, 1882), «Прогрессируем ли мы?» (Психологический журнал, март, 1883 г.). Служит в приходах Гримпен, Торелей и Гай Барро».

Ни малейшего намека, Ватсон, на местное общество охотников, - сказал Холмс с саркастическою улыбкою, - но деревенский врач, как вы проницательно заметили. Я думаю, что мои выводы достаточно подтверждены. Что же касается до приведенных мною прилагательных, то, если не ошибаюсь, они были: любезный, нечестолюбивый и рассеянный. Я по опыту знаю, что в этом мире только любезный человек получает знаки внимания, только не честолюбивый покидает лондонскую карьеру для деревенской практики и только рассеянный оставляет, вместо визитной карточки, свою трость, прождав вас в вашей комнате целый час.

A собака?

Имела обыкновение носить за своим господином эту трость. Так как эта трость тяжела, то собака крепко держала ее за середину, где ясно видны следы ее зубов. Пространство, занимаемое этими следами, показывает что челюсть собаки велика для терьера и мала для мастифа. Это, должно быть… ну да, конечно, это кудрявый спаньель.

Холмс встал с дивана и, говоря таким образом, ходил по комнате. Затем он остановился у окна. В его голосе звучала такая уверенность, что я с удивлением взглянул на него.

Милый друг, как вы можете быть так уверены в этом?

По той простой причине, что я вижу собаку на пороге нашей двери, а вот и звонок ее господина. Пожалуйста, не уходите, Ватсон. Он ваш коллега, и ваше присутствие может быть полезным для меня. Наступил, Ватсон, драматический момент, когда вы слышите на лестнице шаги человека, который должен внести что-то в вашу жизнь, и вы не знаете, к добру ли это или нет. Что нужно доктору Джэмсу Мортимеру, человеку науки, от Шерлока Холмса, специалиста по преступлениям? - Войдите.

Вид нашего посетителя удивил меня, потому что я ожидал типичного деревенского врача. Он был очень высокого роста, тонкий, с длинным носом, похожим на клюв, выдававшимся между двумя острыми, серыми глазами, близко поставленными и ярко блестевшими из-за очков в золотой оправе. Он был одет в профессиональный, но неряшливый костюм: его сюртук был грязноват, а брюки потерты. Хотя он был еще молод, но спина его уже была сгорблена, и он шел, нагнув вперед голову, с общим выражением пытливой благосклонности. Когда он вошел, взгляд его упал на трость в руках Холмса, и он подбежал к ней с радостным возгласом:

Как я доволен! Я не был уверен, здесь ли я ее оставил или в пароходной конторе. Я бы не хотел ни за что на свете потерять эту трость.

Это, как видно, подарок, - сказал Холмс.

Да, сэр…

От Чэринг-Кросского госпиталя?

От нескольких друзей, служащих там, по случаю моей свадьбы.

Ай, ай, это скверно, - сказал Холмс, качая головой.

Глаза доктора Мортамера блеснули сквозь очки кротким удивлением.

Почему же это скверно?

Только потому, что вы разбили наши маленькие выводы. По случаю вашей свадьбы, говорите вы?

Да, сэр. Я женился и оставил госпиталь, а вместе с ним и всякие надежды на практику консультанта. Это было необходимо для того, чтобы я мог завести свой собственный домашний очаг.

Ага, так мы в сущности уже не так ошиблись, - сказал Холмс. Итак, доктор Джэмс Мортимер…

Мистер, сэр, мистер… скромный врач.

И очевидно человек с точным мышлением.

Пачкун в науке, мистер Холмс, собиратель раковин на берегах великого неисследованного океана. Полагаю, что я обращаюсь к мистеру Шерлоку Холмсу, а не…

Нет, это мой друг, доктор Ватсон.

Очень рад, что встретил вас, сэр. Я слышал ваше имя в связи с именем вашего друга. Вы очень интересуете меня, мистер Холмс. Я с нетерпением ожидал увидеть такой доликоцефальный череп и столь хорошо выраженное развитие надглазной кости. Вы ничего не будете иметь, если я проведу пальцем по вашему теменному шву? Снимок с вашего черепа, пока оригинал его еще деятелен, составил бы украшение всякого антропологического музея. Я вовсе не намерен быть неделикатным, но признаюсь, что жажду вашего черепа.

Шерлок Холмс указал странному посетителю на стул и сказал:

Я вижу, сэр, что вы восторженный поклонник своей идеи, как и я своей. Я вижу по вашему указательному пальцу, что вы сами скручиваете себе папиросы. Не стесняйтесь курить.

Посетитель вынул из кармана табак и бумажку, и с поразительною ловкостью скрутил папироску. У него были длинные дрожащие пальцы, столь же подвижные и беспокойные, как щупальцы насекомого.

Холмс молчал, но его быстрые взгляды доказывали мне, насколько он интересуется нашим удивительным гостем.

Я полагаю, сэр, - сказал он, наконец, - что вы сделали мне честь придти сюда вчера вечером и опять сегодня не с исключительной целью исследовать мой череп?

Нет, сэр, нет, хотя я счастлив, что получил и эту возможность. Я пришел к вам, мистер Холмс, потому, что признаю себя непрактичным человеком и потому, что я внезапно стал лицом к лицу с очень сериозной и необыкновенной задачей. Признавая вас вторым экспертом в Европе…

Неужели, сэр! Могу я вас спросить, кто имеет честь быть первым? - спросил Холмс несколько резко.

Но точно научный ум Бертильона будет всегда иметь сильное влияние.

Так не лучше ли вам посоветоваться с ним?

Я говорил, сэр, об уме точно научном. Что же касается до практически делового человека, то всеми признано, что вы в этом отношении единственный. Надеюсь, сэр, что я неумышленно не…

Немножко, - сказал Холмс. - Я думаю, доктор Мортимер, что вы сделаете лучше, если, без дальнейших разговоров, будете добры просто изложить мне, в чем заключается задача, для разрешения которой требуется моя помощь.

Глава I. МИСТЕР ШЕРЛОК ХОЛМС

Мистер Шерлок Холмс сидел за столом и завтракал. Обычно он вставал довольно поздно, если не считать тех нередких случаев, когда ему вовсе не приходилось ложиться. Я стоял на коврике у камина и вертел в руках палку, забытую нашим вчерашним посетителем, хорошую толстую палку с набалдашником – из тех, что именуются «веским доказательством». Чуть ниже набалдашника было врезано серебряное кольцо шириной около дюйма. На кольце было начертано: «Джеймсу Мортимеру, Ч. К. X. О., от его друзей по ЧКЛ» и дата: «1884». В прежние времена с такими палками – солидными, увесистыми, надежными – ходили почтенные домашние врачи.

– Ну-с, Уотсон, какого вы мнения о ней?

Холмс сидел спиной ко мне, и я думал, что мои манипуляции остаются для него незаметными.

– Откуда вы знаете, чем я занят? Можно подумать, что у вас глаза на затылке!

– Чего нет, того нет, зато передо мной стоит начищенный до блеска серебряный кофейник, – ответил он. – Нет, в самом деле, Уотсон, что вы скажете о палке нашего посетителя? Мы с вами прозевали его и не знаем, зачем он приходил. А раз уж нам так не повезло, придется обратить особое внимание на этот случайный сувенир. Обследуйте палку и попробуйте воссоздать по ней образ ее владельца, а я вас послушаю.

– По-моему, – начал я, стараясь по мере сил следовать методу моего приятеля, – этот доктор Мортимер – преуспевающий медик средних лет, к тому же всеми уважаемый, поскольку друзья наделяют его такими знаками внимания.

– Хорошо! – сказал Холмс. – Превосходно!

– Кроме того, я склонен думать, что он сельский врач, а следовательно, ему приходится делать большие концы пешком.

– А это почему?

– Потому что его палка, в прошлом весьма недурная, так сбита, что я не представляю себе ее в руках городского врача. Толстый железный наконечник совсем стерся – видимо, доктор Мортимер исходил с ней немало миль.

– Весьма здравое рассуждение, – сказал Холмс.

– Опять же надпись: «От друзей по ЧКЛ». Я полагаю, что буквы «КЛ» означают клуб, вернее всего охотничий, членам которого он оказывал медицинскую помощь, за что ему и преподнесли этот небольшой подарок.

– Уотсон, вы превзошли самого себя! – сказал Холмс, откидываясь на спинку стула и закуривая папиросу. – Я не могу не отметить, что, описывая со свойственной вам любезностью мои скромные заслуги, вы обычно преуменьшаете свои собственные возможности. Если от вас самого не исходит яркое сияние, то вы, во всяком случае, являетесь проводником света. Мало ли таких людей, которые, не блистая талантом, все же обладают недюжинной способностью зажигать его в других! Я у вас в неоплатном долгу, друг мой.

Я впервые услышал от Холмса такое признание и должен сказать, что его слова доставили мне огромное удовольствие, ибо равнодушие этого человека к моему восхищению им и ко всем моим попыткам предать гласности метод его работы не раз ущемляло мое самолюбие. Кроме того, я был горд тем, что мне удалось не только овладеть методом Холмса, но и применить его на деле и заслужить этим похвалу моего друга.

Холмс взял палку у меня из рук и несколько минут разглядывал ее невооруженным глазом. Потом, явно заинтересовавшись чем-то, отложил папиросу в сторону, подошел к окну и снова стал осматривать палку, но уже через увеличительное стекло.

– Не бог весть что, но все же любопытно, – сказал он, возвращаясь на свое излюбленное место в углу дивана. – Кое-какие данные здесь, безусловно, есть, они и послужат нам основой для некоторых умозаключений.

– Неужели от меня что-нибудь ускользнуло? – спросил я не без чувства самодовольства. – Надеюсь, я ничего серьезного не упустил?

– Увы, дорогой мой Уотсон, большая часть ваших выводов ошибочна. Когда я сказал, что вы служите для меня хорошим стимулом, это, откровенно говоря, следовало понимать так: ваши промахи иногда помогают мне выйти на правильный путь. Но сейчас вы не так уж заблуждаетесь. Этот человек, безусловно, практикует не в городе, и ему приходится совершать большие концы пешком.

– Значит, я был прав.

– В этом отношении – да.

– Но ведь это все?

– Нет, нет, дорогой мой Уотсон, не все, далеко не все. Так, например, я бы сказал, что подобное подношение врач скорее всего может получить от какой-нибудь лечебницы, а не от охотничьего клуба, а когда перед лечебницей стоят буквы «ЧК», название «Черингкросская» напрашивается само собой.

– Возможно, что вы правы.

– Все наводит на такое толкование. И если мы примем мою догадку за рабочую гипотезу, то у нас будут дополнительные данные для воссоздания личности нашего неизвестного посетителя.

– Хорошо. Предположим, что буквы «ЧКЛ» означают «Черингкросская лечебница». Какие же дальнейшие заключения можно отсюда вывести?

– А вам ничего не приходит в голову? Вы же знакомы с моим методом. Попробуйте применить его.

– Вывод очевиден: прежде чем уехать в деревню, этот человек практиковал в Лондоне.

– А что, если мы пойдем немного дальше? Посмотрите на это вот под каким углом зрения: почему ему был сделан подарок? Когда его друзья сочли нужным преподнести ему сообща эту палку в знак своего расположения? Очевидно, в то время, когда доктор Мортимер ушел из лечебницы, решив заняться частной практикой. Ему поднесли подарок, это нам известно. Предполагается, что работу в лечебнице он сменил на сельскую практику. Будут ли наши выводы слишком смелыми, если мы скажем, что подарок был сделан именно в связи с его уходом?

– Это весьма вероятно.

– Теперь отметьте, что он не мог состоять в штате консультантов лечебницы, ибо это допустимо только врачу с солидной лондонской практикой, а такой врач вряд ли уехал бы из города. Тогда кем же он был? Если он работал там, не будучи штатным консультантом, значит, ему отводилась скромная роль куратора , живущего при лечебнице, то есть немногим большая, чем роль практиканта. И он ушел оттуда пять лет назад – смотрите дату на палке. Таким образом, дорогой мой Уотсон, ваш солидный пожилой домашний врач испарился, а вместо него перед нами вырос весьма симпатичный человек около тридцати лет, нечестолюбивый, рассеянный и нежно любящий свою собаку, которая, как я приблизительно прикидываю, больше терьера, но меньше мастифа.

Нажив солидный капитал, наживаешь себе смертельных врагов. Именно с этой горькой истиной пришлось ознакомиться сэру Чарльзу Баскервиллю, сколотившему состояние в Южной Африке и поселившемуся в Баскервиль-холле. Во время приятной вечерней прогулки по аллее он скоропостижно умирает, оставив после себя миллион фунтов стерлингов. Кто виноват? - слабое здоровье или чей-то злой умысел? Раз мы читаем детектив – явно второе. К тому же неподалеку от тела обнаружены следы огромной собаки, а легенда гласит, что чудовище в образе собаки преследовало, преследует и будет преследовать род Баскервилей. Деньги и поместье переходят к Генри Баскервилю, у которого сразу по приезду в Лондон начинают пропадать башмаки. Очевидно, злоумышленник или благодетель (некий тип с бородой, который следит за каждым шагом наследника) рассчитал, что без башмаков сэр Генри не сможет выехать в Баскервиль-холл, но тот полон решимости оказаться в родовом гнезде во что бы то не стало. И вот он на месте… Впрочем, не буду пересказывать всем известную историю. Остановлюсь в тот момент повествования, когда Шерлок Холмс, выслеженный доктором Ватсоном на болотах, уже готов объяснить суть всего происходящего. Так вот, поставлю себя на место Ватсона и подумаю, к каким выводам мог бы прийти читатель, дочитавший повесть до этого судьбоносного момента. Кто стоит за смертью сэра Чарльза, кто охотится за сэром Генри? Итак…

Подозреваемые:

1. Прародитель зла (он же дьявол, он же сатана, он же вельзевул, он же люцифер (но не из сериала). Конечно, Шерлок Холмс подшучивает, что дьявол мог бы расправиться с сэром Генри в любом месте, а не только в Девоншире («Трудно представить себе дьявола с такой узкоместной властью»), ну да неисповедимы пути дьявольские.

2. Собака Баскервилей. В конце концов, почему бы нам не воспринять старинную легенду за чистую монету? Впрочем, пункт 2. почти равносилен пункту один, поскольку собака тогда – исчадие ада, не сам сатана, конечно, но один из его прислужников – это же, кстати, объясняет «узкоместную власть».

3. Бэрримор – из-за бороды.

4. Жена Бэрримора. Из-за наследственности. Мы мало что о ней знаем, но мы знаем, что ее брат – маньяк-убийца, и что она, несмотря на это, продолжает его нежно любить и вообще именно она его и воспитывала. Как говорится, яблоня от яблока недалеко растет. Бэрримор же, в таком случае, просто ее сообщник.

5. Доктор Мортимер. Вне всяких сомнений, подозреваемый номер один. Мотивация? Вспомните первую реакцию доктора Мортимера при встрече с Шерлоком Холмсом – он сразу же стал восторгаться его черепом:

- Вы меня чрезвычайно интересуете, мистер Холмс. Я никак не ожидал, что у вас такой удлиненный череп и так сильно развиты надбровные дуги. Разрешите мне прощупать ваш теменной шов. Слепок с вашего черепа, сэр, мог бы служить украшением любого антропологического музея до тех пор, пока не удастся получить самый оригинал. Не сочтите это за лесть, но я просто завидую такому черепу.

К сэру Генри у него ровно такое же научное отношение, более того, делая ремарку в отношения черепа сэра Генри, доктор Мортимер совершенно непростительным образом выдает себя (с головой, ну или – с черепом):

- Одного взгляда на круглый череп нашего друга достаточно, чтобы обнаружить в нем представителя кельтской расы, с ее восторженностью, с ее склонностью к сильным чувствам. У покойного сэра Чарльза было совершенно редкостное строение черепа - наполовину галльское, наполовину иберийское.

Ну, все ясно, череп сэра Чарльза, очевидно, давно не давал покоя доктору и, увы, нет никаких сомнений, что ему удастся заполучить оригинал (он наверное, уже предвкушает создание целой коллекции из черепов Баскервилей, буквально облизываясь на череп сэра Генри – не сомневаюсь, что и раскопками он занимается именно с целью поиска фамильных черепов). Какую роль во всей этой истории играет собака, не очень ясно, но, вспомним, что доктор Мортимер – большой любитель собак. К тому же он был личным доктором сэра Чарльза (а это – огромное подспорье), ну и не забудем полученные по завещанию деньги (тысяча фунтов) – тоже не лишнее – полезное полезно дополнить и приятным. Эх, если бы еще череп Шерлока Холмса заполучить, - наверное, никто не был так разочарован решением Шерлока отправить вместо себя доктора Ватсона, как доктор Мортимер. Череп Ватсона, очевидно, не представляет никакой научной ценности. Вообще, единственный аргумент в пользу невиновности доктора Мортимера – уж больно явный он подозреваемый, а явные подозреваемые в детективах редко оказываются преступниками.

6. Жена доктора Мортимера. О ней ничего неизвестно (Шерлок Холмс так и говорит: «…и его жена, о которой нам ничего не известно» ), кроме того, что она, несомненно, существует (если только у нее тоже не слишком интересный череп). Такая таинственность довольно подозрительна – может быть, жена доктора Мортимера проявит себя именно в концовке – в качестве главного злодея?

7. Френкленд. От человека, следящего за всеми в подзорную трубу, всего можно ожидать.

8. Сестра Стэплтона. Пожалуй, после доктора Мортимера, именно Бэрил Стэплтон наиболее подозрительна. С самого начала очевидно, что Бэрил не в себе, да она и сама это не скрывает, говоря Ватсону (принимая его за сэра Генри)

Когда мы с вами познакомимся поближе, вы убедитесь, что я не всегда могу объяснить свои слова и поступки.

Да, но вы скажете, что она как раз всячески старается обезопасить сэра Генри, хочет, чтобы он поскорее покинул эти зловещие места. Я не сомневаюсь, именно этого она и хочет, дело в том, что скорее всего, ее нельзя назвать злодейкой, она именно что невменяема. Дело, по-видимому, обстоит так. Все, кто влюбляется в Бэрил Стэплтон (а в нее влюбляются все), должны умереть, она убивает их против своей воли, на нее просто «находит». Именно поэтому она живет с братом, он хоть как-то удерживает ее в узде. Но, видно, со времени странных событий в школе, где Стэплтон учительствовал и где погибли несколько несовершеннолетних («В школе вспыхнула эпидемия, трое мальчиков умерли» , говорит Стэплтон, но мы то понимаем, что это была за «эпидемия», они просто пали жертвами чар зрелой женщины), Стэплтон понял, что жить они могут только в уединении в каком-нибудь богом забытом месте. Выбор их пал на Девоншир, плюс, для полной безопасности, они выбрали в качестве места обитания наиболее уединенный дом – Меррипит-хаус. Но и тут случается нечто роковое – сэр Чарльз, несмотря на свои преклонные годы также не смог устоять и влюбился в роковую красавицу. Итог – смерть. Теперь приезжает сэр Генри, и, измученная роком Бэрил всячески хочет добиться, чтобы он поскорее убрался из этих мест, но, как мы знаем, и сэр Генри тоже влюбится, сделав почти что неотвратимый шаг навстречу смерти. Вы можете задать еще один вопрос: почему тогда Бэрил так боится брата, ведь они заодно? Но, сами понимаете, отношения у них, как бы это помягче выразиться, нестандартные, примерно такие, как у Норманна Бэйтса с его мамой. Бэрил несомненно хочет, чтобы сэр Генри уехал, но она и хочет, чтобы он в нее влюбился, она вся соткана из противоречий. Брат же ее мечтает об одном, чтобы она вообще ни с кем не пересекалась и чтобы никто ее не видел. Отсюда и напряженность в отношениях. Отсюда же его ярость, когда он застал сэра Генри с сестрой на болотах. Да она опять взялась за старое, ничего с ней не сделать! Нет бы наукой заниматься…

9. Лора Лайонс. Как и Бэрримор может подозреваться только в соучастии, но, как и Бэрримор, не может не подозреваться, раз уже именно из-за ее письма сэру Чарльзу «пепел дважды упал с его сигары» у калитки в Тисовой аллее.

10. Джеймс Десмонд – отдаленный родственник Баскервилей, к которому перейдет поместье в случае смерти сэра Генри. О нем, правда, говорится, что он

человек очень почтенного вида и безупречного образа жизни. Я помню, что сэр Чарльз хотел обеспечить его, но он отказался от этого наотрез, несмотря на все уговоры.

Почтенный вид – неплохая маска, безупречность образа жизни говорит о тщательно скрываемой порочной изнанке. Ну а тому, кто хочет получить целое, ни к чему часть, более того, какую ярость должно быть вызывало у Джеймса такое «милостивое» предложение сэра Чарльза! Предлагать ему его же деньги как милостыню! И Джеймс решает организовать безупречное преступление. Также говорится, что

деньги он получил бы лишь в том случае, если бы теперешний их владелец не распорядился ими как-нибудь по-другому.

следовательно, он должен отчаянно спешить, пока сэр Генри не составил завещание.

11. Шерлок Холмс. Мания манипулятивности Шерлока именно в «Собаке Баскервилей» достигает своего апогея. Он использует всех, - ни к кому не относясь как к цели и третируя всех как средства достижения цели. Но какую цель при этом преследует он сам – распутать величайшее дело всех времен, конечно! Мы вообще знаем, что чем дальше, тем Шерлоку скучнее – профессор Мориарти видимо еще не обозначил себя в качестве главного интеллектуального соперника (или в их баталиях сейчас перерыв), так что Шерлок вынужден распутывать всякие банальные дела «на одну трубку». Отсюда, у него могло родиться вполне естественное желание самому сфабриковать по-настоящему стоящее дело, чтобы потом самому же его триумфально и раскрыть. Кстати, в современном сериале о Шерлоке проводится именно та же самая мысль. При этом тайное пребывание Холмса на болотах более чем подозрительно. Я же как раз и начинаю размышлять в тот момент, когда Ватсон поймал Шерлока «с поличным». Интересно, как-то тот вывернется? Впрочем, его способность задурить бедному Ватсону голову не вызывает сомнений.

Рассмотрев круг подозреваемых, очертим и круг тех, кто находится вне всяких подозрений.

1. Сэр Генри Баскервилль . Как потенциально убиенный он едва ли сам может быть убийцей.

2. Убийца Селден. Хоть он и убийца, но сбежал из тюрьмы лишь накануне приезда сэра Генри, следовательно, к смерти сэра Чарльза он совершенно точно никак не причастен, разве что прародитель зла использует его в своих целях (натравив на сэра Генри – на пару с собакой), но тогда можно подозревать вообще всех (именно так и следует).

3. Натуралист Джек Стэплтон. Если мои гипотезы относительно его сестры верны, то он виноват лишь в том, что не выдает ее властям. О соучастии же речи не идет, Стэплтон, напротив, старается всячески оградить общество от своей сестры. Собственных же мотивов для искоренения рода Баскервилей у Стэплтона нет никаких, сэр Чарльз же и вообще был его другом. Он так прямо и говорит: «Мы с ним были очень близки, и я даже не могу вам передать, как нам тяжела эта утрата». Зачем же ему убивать сэра Чарльза? к черепам-то он равнодушен, а ловить бабочек ему никто не мешает. К тому же Джек Стэплтон – не какой-нибудь там энтомолог-любитель, - он пользуется авторитетом в научных кругах, а гений и злодейство, как мы знаем, две вещи несовместные. Вот и профессор Мориарти…

4. Миссис Хадсон. Миссис Хадсон и всегда-то вне подозрений, но в данной повести она вообще отсутствует, хотя в фильме мы ее и видим.

5. Доктор Ватсон. Подозревать в чем-то Ватсона все равно что подозревать миссис Хадсон. И все-таки кое-что подозрительное в его поведении есть. Читаем:

Начиная с этого дня я буду излагать ход событий по своим письмам к мистеру Шерлоку Холмсу, которые лежат сейчас передо мной на столе. Они сохранились полностью, если не считать одного затерявшегося листка, и передадут все мои мысли и подозрения более точно, чем я мог бы сделать это сам, полагаясь только на свою память.

Что же это за листок такой «затерявшийся»? Что там было написано? Далее этот вопрос никак не проясняется. Думаю, там было что-нибудь рисующее Шерлока Холмса «не с той стороны», ну и потом этот листок естественно «затерялся». Ватсон не может допустить, чтобы идеальный образ Шерлока Холмса тем или иным образом поколебался. И дело тут не в читателях, дело в нем самом. Реальный Ватсон существует, лишь пока жив идеальный Холмс.

Итак, все подозрения суммированы, осталось ответить на вопрос:

Кто же убил сэра Чарльза Баскервиля (и охотится за сэром Генри), учитывая, что портрет Хьюго Баскервиля очень смахивает на Олега Янковского?