Колыбельная для кошки. Курт Воннегут «Колыбель для кошки
«Можете звать меня Ионой» - такой фразой открывается роман. Герой-повествователь считает, что именно это имя куда более подходит ему, чем данное при рождении, ибо его «всегда куда-то заносит».
Однажды он задумал написать книгу «День, когда настал конец света». В ней он собирался рассказать о том, что делали знаменитые американцы, когда была сброшена первая атомная бомба на Хиросиму. Тогда, по словам героя, он ещё был христианином, но потом стал бокононистом, и теперь то и дело цитирует поучения этого великого мудреца и философа, обильно уснащая повествование бокононовской терминологией.
Боконон учит, что все человечество разбито на карассы, то бишь на группы, которые не ведают, что творят, исполняя волю Божью, причём карассы следует отличать от гранфаллонов, ложных объединений, к каковым, среди прочего, относится и коммунистическая партия.
Работа над книгой о конце света по необходимости приводит повествователя в карасc, главой которого является великий учёный Феликс Хонникер, лауреат Нобелевской премии и отец атомной бомбы, который живёт и трудится в вымышленном городе Илиум, возникающем во многих книгах Воннегута.
Когда на испытаниях атомной бомбы кто-то заметил: «Теперь наука познала грех», Хонникер удивлённо спросил: «А что такое грех?» Не знал великий учёный и что такое любовь, сострадание, моральные сомнения. Человеческий элемент мало интересовал гения технической мысли. «Иногда я думаю, уж не родился ли он мертвецом, - рассуждает один из тех, кто довольно близко знал его. - Никогда не встречал человека, который настолько не интересовался бы жизнью. Иногда мне кажется: вот в чем наша беда - слишком много людей занимают высокие места, а сами трупы трупами».
По воспоминаниям младшего сына Хонникера Ньюта, отец никогда не играл с детьми и лишь однажды сплёл из верёвочки «колыбель для кошки», чем страшно напугал ребёнка. Зато он с упоением разгадывал головоломки, которые преподносила природа. Однажды пехотный генерал пожаловался на грязь, в которой вязнут люди и техника. Хонникеру загадка показалась заслуживающей внимания, и в конце концов он придумал лёд-девять, несколько крупиц которого способны заморозить все живое на много миль вокруг. Учёному удалось получить сосульку, которую он положил в бутылочку, спрятал её в карман и поехал к себе на дачу встречать Рождество с детьми. В Сочельник он рассказал о своём изобретении и в тот же вечер скончался. Дети - Анджела, Фрэнк и лилипут Ньют - поделили сосульку между собой.
Узнав, что Фрэнк в настоящее время - министр науки и прогресса «банановой республики» Сан-Лоренцо, которой правит диктатор Папа Монзано, герой-повествователь отправляется туда, заодно обязавшись написать для американского журнала очерк об этом острове в Карибском море.
В самолёте он встречается с Анджелой и Ньютом, которые летят в гости к брату. Чтобы скоротать время в пути, герой читает книгу о Сан-Лоренцо и узнает о существовании Боконона.
Когда-то некто Л. Б. Джонсон и беглый капрал Маккейб волей обстоятельств оказались у берегов Сан-Лоренцо и решили его захватить, Никто не воспрепятствовал им в осуществлении задуманного - прежде всего потому, что остров считался совершенно бесполезным и народу там жилось хуже не придумаешь. Местные жители никак не могли правильно произнести фамилию Джонсон, у них все время получалось Боконон, и потому он и сам стал так себя называть.
На острове герой знакомится с рядом колоритных персонажей. Это - доктор Джулиан Касл, о котором ему, собственно, и заказыва ли очерк. Миллионер-сахарозаводчик, прожив первые сорок лет жизни в пьянстве и разврате, Касл затем решил по примеру Швейцера, основать бесплатный госпиталь в джунглях и «посвятить всю свою жизнь страдальцам другой расы».
Личный врач Папы Монзано доктор Шлихтер фон Кенигсвальд в свободное время самоотверженно трудится в госпитале Касла. До этого он четырнадцать лет служил в эсэсовских частях и шесть - в Освенциме. Ныне он вовсю спасает жизнь беднякам, и, по словам Касла, «если будет продолжать такими темпами, то число спасённых им людей сравняется с числом убитых примерно к три тысячи десятому году».
На острове герой узнает и о дальнейших подвигах Боконона. Оказывается, он и Маккейб попытались было устроить на острове утопию и, потерпев неудачу, решили поделить обязанности. Маккейб взял на себя роль тирана и притеснителя, а Боконон исчез в джунглях, создав себе ореол святого и борца за счастье простых людей. Он стал отцом новой религии бокононизма, смысл которой состоял в том, чтобы давать людям утешительную ложь, и сам же запретил своё учение, чтобы повысить к нему интерес. На Боконона из года в год устраивались облавы, но поймать его не удавалось - это было не в интересах тирана во дворце, и самого гонимого такие преследования от души потешали. Впрочем, как оказалось, все жители острова Сан-Лоренцо - бокононисты, в том числе и диктатор Папа Монзано.
Фрэнк Хонникер предлагает повествователю стать будущим президентом Сан-Лоренцо, так как дни Папы сочтены и он умирает от рака. Поскольку ему обещают не только президентство, но и руку очаровательной Моны, герой соглашается. Предполагается, что об этом будет всенародно объявлено во время праздника в честь «ста мучеников за демократию», когда самолёты будут бомбить изображения знаменитых тиранов, плавающие в прибрежных водах.
Но во время очередного приступа боли Папа принимает болеутоляющее и мгновенно умирает. Выясняется, что принял он лёд-девять. Кроме того, всплывает ещё одна печальная истина. Каждый из потомков доктора Хонникера выгодно сбыл свою часть папиного наследия: лилипут Ньют подарил понравившейся ему советской балерине, получившей задание Центра любой ценой добыть сокровище, некрасивая Анджела ценой «сосульки» приобрела себе мужа, работавшего на спецслужбы США, а Фрэнк благодаря льду-девять стал правой рукой Папы Монзано. Запад, Восток и третий мир оказываются тем самым владельцами страшного изобретения, от которого может погибнуть весь мир.
Впрочем, катастрофа не заставляет себя долго ждать. Один из самолётов терпит аварию и врезается в замок Папы Монзано. Следует страшный взрыв, и лёд-девять начинает демонстрировать свои чудовищные свойства. Все вокруг замерзает. Солнце превратилось в крошечный шарик. В небе кружатся смерчи.
В убежище герой изучает собрание сочинений Боконона, пытаясь найти в них утешение. Он не внемлет предупреждению на первой же странице первого тома: «Не будь глупцом. Сейчас же закрой эту книгу. Тут все сплошная фома». Фома у Боконона означает ложь. Мало утешает и четырнадцатый том сочинений. Он состоит из одного-единственного произведения, а в нем одно слово - «нет». Так коротко откликнулся автор на вопрос, вынесенный им в заглавие: «Может ли разумный человек, учитывая опыт прошлых веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»
На последних страницах загадочный Боконон является героям. Он сидит на камне, босой, накрытый одеялом, в одной руке держит лист бумаги, в другой карандаш. На вопрос, о чем он думает, мудрец и мистификатор отвечает, что пришло время дописать последнюю фразу Книг Боконона. Именно этим пассажем и завершается апокалипсическое повествование: «Будь я помоложе, - вещает Боконон, - я написал бы историю человеческой глупости. Я забрался бы на гору Маккейб и лёг на спину, подложив под голову эту рукопись. И я взял бы с земли сине-белую отраву, превращающую людей в статуи. И я стал бы статуей и лежал бы на спине, жутко скаля зубы и показывая длинный нос сами знаете кому!»
Кеннету Литтауэру, человеку смелому и благородному
Нет в этой книге правды,
Но "эта правда - фо"ма,
И от нее ты станешь добрым
И храбрым, здоровым
Счастливым".
«Книга Боконона» 1:5
«Безобидная ложь - фо"ма»
1. ДЕНЬ, КОГДА НАСТАЛ КОНЕЦ СВЕТА
Можете звать меня Ионой. Родители меня так назвали, вернее, чуть не назвали. Они меня назвали Джоном.
Иона‑Джон - будь я Сэмом, я все равно был бы Ионой, и не потому, что мне всегда сопутствовало несчастье, а потому, что меня неизменно куда‑то заносило - в определенные места, в определенное время, кто или что - не знаю. Возникал повод, предоставлялись средства передвижения - и самые обычные и весьма странные. И точно по плану, именно в назначенную секунду, в назначенном месте появлялся сей Иона Послушайте.
Когда я был моложе - две жены тому назад, 250 тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад…
Словом, когда я был гораздо моложе, я начал собирать материалы для книги под названием День, когда настал конец света.
Книга была задумана документальная. Была она задумана как отчет о том, что делали выдающиеся американцы в тот день, когда сбросили первую атомную бомбу на Хиросиму в Японии Эта книга была задумана как книга христианская. Тогда я был христианином.
Теперь я боконист.
Я бы и тогда стал боконистом, если бы кто‑нибудь преподал мне кисло‑сладкую ложь Боконона. Но о боконизме никто не знал за пределами песчаных берегов и коралловых рифов, окружавших крошечный остров в Карибском море - Республику Сан‑Лоренцо.
Мы, боконисты, веруем в то, что человечество разбито на группы, которые выполняют божью волю, не ведая, что творят.
Боконон называет такую группу карасс - и в мой личный карасс меня привел мой так называемый канкан, - и этим канканом была моя книга, та недописанная книга, которую я хотел назвать День, когда настал конец света.
2. ХОРОШО, ХОРОШО, ЭТО ОЧЕНЬ ХОРОШО
«Если вы обнаружите, что ваша жизнь переплелась с жизнью чужого человека, без особых на то причин, - пишет Боконон, - этот человек, скорее всего, член вашего карасса».
И в другом месте, в Книгах Боконона, сказано: «Человек создал шахматную доску, бог создал карасс», Этим он хочет сказать, что для карасса не существует ни национальных, ни ведомственных, ни профессиональных, ни семейных, ни классовых преград.
Он лишен определенной формы, как амеба.
Пятьдесят третье калипсо, написанное для нас Бокононом, поется так:
И пьянчужки в парке,
Лорды и кухарки,
Джефферсоновский шофер
И китайский зубодер,
Дети, женщины, мужчины -
Винтики одной машины.
Все живем мы на Земле,
Варимся в одном котле.
Хорошо, хорошо,
Это очень хорошо.
3. ГЛУПОСТЬ
Боконон нигде не предостерегает вас против людей, пытающихся обнаружить границы своего карасса и разгадать промысел божий.
Боконон просто указывает, что такие поиски довести до конца невозможно.
В автобиографической части Книг Боконона он приводит притчу о глупости всякой попытки что‑то открыть, что‑то понять:
"Когда‑то в Ньюпорте, Род‑Айленд, я знал одну даму епископального вероисповедания, которая попросила меня спроектировать и построить конуру для ее датского дога. Дама считала, что прекрасно понимает и бога, и пути господни. Она никак не могла понять, почему люди с недоумением смотрят в прошлое и в будущее.
Курт Воннегут
Колыбель для кошки
Кеннету Литтауэру, человеку смелому и благородному
Нет в этой книге правды, но «эта правда – фо’ма, и от нее ты станешь добрым и храбрым, здоровым, счастливым».
«Книга Боконона» 1:5,«Безобидная ложь – фо’ма»
1. День, когда настал Конец Света
Можете звать меня Ионой. Родители меня так назвали, вернее, чуть не назвали. Они меня назвали Джоном.
– Иона-Джон – будь я Сэмом, я все равно был бы Ионой, и не потому, что мне всегда сопутствовало несчастье, а потому, что меня неизменно куда-то заносило1 – в определенные места, в определенное время, кто или что – не знаю. Возникал повод, предоставлялись средства передвижения – и самые обычные и весьма странные. И точно по плану, именно в назначенную секунду, в назначенном месте появлялся сей Иона.
Послушайте.
Когда я был моложе – две жены тому назад, 250 тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад…
Словом, когда я был гораздо моложе, я начал собирать материалы для книги под названием .
Книга была задумана документальная.
Была она задумана как отчет о том, что делали выдающиеся американцы в тот день, когда сбросили первую атомную бомбу на Хиросиму в Японии.
Эта книга была задумана как книга христианская. Тогда я был христианином.
Теперь я боконист.
Я бы и тогда стал боконистом, если бы кто-нибудь преподал мне кисло-сладкую ложь Боконона. Но о боконизме никто не знал за пределами песчаных берегов и коралловых рифов, окружавших крошечный остров в Карибском море – Республику Сан-Лоренцо.
Мы, боконисты, веруем в то, что человечество разбито на группы, которые выполняют божью волю, не ведая, что творят. Боконон называет такую группу карасс – и в мой личный карасс меня привел мой так называемый канкан , – и этим канканом была моя книга, та недописанная книга, которую я хотел назвать День, когда настал конец света .
2. Хорошо, хорошо, это очень хорошо
«Если вы обнаружите, что ваша жизнь переплелась с жизнью чужого человека, без особых на то причин, – пишет Боконон, – этот человек, скорее всего, член вашего карасса ».
И в другом месте, в Книгах Боконона , сказано: «Человек создал шахматную доску, бог создал карасс », Этим он хочет сказать, что для карасса не существует ни национальных, ни ведомственных, ни профессиональных, ни семейных, ни классовых преград.
Он лишен определенной формы, как амеба.
Пятьдесят третье калипсо, написанное для нас Бокононом, поется так:
И пьянчужки в парке,
Лорды и кухарки,
Джефферсоновский шофер
И китайский зубодер,
Дети, женщины, мужчины –
Винтики одной машины.
Все живем мы на Земле,
Варимся в одном котле.
Хорошо, хорошо,
Это очень хорошо.
3. Глупость
Боконон нигде не предостерегает вас против людей, пытающихся обнаружить границы своего карасса и разгадать промысел божий. Боконон просто указывает, что такие поиски довести до конца невозможно.
В автобиографической части Книг Боконона он приводит притчу о глупости всякой попытки что-то открыть, что-то понять:
«Когда-то в Ньюпорте, Род-Айленд, я знал одну даму епископального вероисповедания, которая попросила меня спроектировать и построить конуру для ее датского дога. Дама считала, что прекрасно понимает и бога, и пути господни. Она никак не могла понять, почему люди с недоумением смотрят в прошлое и в будущее.
И однако, когда я показал ей чертеж конуры, которую я собирался построить, она мне сказала:
– Извините, я в чертежах не разбираюсь.
– Отдайте мужу или духовнику, пусть передадут богу, – сказал я, – и если бог найдет свободную минутку, я не сомневаюсь – он вам так растолкует мой проект конуры, что даже вы поймете.
Она меня выгнала. Но я ее никогда не забуду. Она верила, что бог гораздо больше любит владельцев яхт, чем владельцев простых моторок. Она видеть не могла червяков. Как увидит червяка, так и завизжит.
Она была глупа, и я глупец, и всякий, кто думает, что ему понятны дела рук господних, тоже глуп». (Так пишет Боконон.)
4. Попытка поискать пути
Как бы то ни было, я собираюсь рассказать в этой книге как можно больше о членах моего карасса и попутно выяснить по непреложным данным, что мы все, скопом, натворили.
Я вовсе не собираюсь сделать из этой книги трактат в защиту боконизма. Однако я, как боконист, хотел бы сделать одно предупреждение. Первая фраза в Книгах Боконона читается так:
«Все истины, которые я хочу вам изложить, – гнусная ложь».
Я же, как боконист, предупреждаю:
Тот, кто не поймет, как можно основать полезную религию на лжи, не поймет и эту книжку.
Да будет так.
А теперь – о моем карассе .
В него, конечно, входят трое детей доктора Феликса Хониккера, одного из так называемых «отцов» атомной бомбы. Сам доктор Хониккер, безусловно, был членом моего карасса , хотя он умер, прежде чем мои синуусики , то есть вьюнки моей жизни, переплелись с жизнями его детей.
Первый из его наследников, кого коснулись усики моих синуусиков , был Ньютон Хониккер, младший из двух сыновей. Я узнал из бюллетеня моей корпорации «Дельта-ипсилон», что Ньютон Хониккер, сын лауреата Нобелевской премии физика Феликса Хониккера, был принят кандидатом в члены моей корпорации при университете Корнелл.
И я написал Ньюту следующее письмо:
«Дорогой мистер Хониккер. (Может быть, следует написать: „Дорогой мой собрат Хониккер“?)
Я, член корпорации Корнелла „Дельта-ипсилон“, сейчас зарабатываю на жизнь литературным трудом. В данное время собираю материал для книги о первой атомной бомбе. В книге я коснусь только событий, имевших место 6 августа 1945 года, то есть в тот день, когда была сброшена бомба на Хиросиму.
Так как всеми признано, что ваш покойный отец один из создателей атомной бомбы, я был бы очень благодарен за любые сообщения о том, как прошел в доме вашего отца день, когда была сброшена бомба.
К сожалению, должен сознаться, что знаю о вашем прославленном семействе куда меньше, чем следовало бы, так что мне неизвестно, есть ли у вас братья и сестры. Но если они у вас есть, мне очень хотелось бы получить их адреса, чтобы и к ним обратиться с той же просьбой.
Я понимаю, что вы были совсем маленьким, когда сбросили бомбу, но тем лучше. В своей книге я хочу подчеркнуть главным образом не техническую сторону вопроса, а отношение людей к этому событию, так что воспоминания „младенца“, если разрешите так вас назвать, органически войдут в книгу.
О стиле и форме не беспокойтесь. Предоставьте это мне. Дайте мне просто голый скелет ваших воспоминаний.
Разумеется, перед публикацией я вам пришлю окончательный вариант на утверждение.
С братским приветом…»
5. Письмо от студента-медика
Вот что ответил Ньют:
«Простите, что так долго не отвечал. Вы как будто задумали очень интересную книгу. Но я был так мал, когда сбросил бомбу, что вряд ли смогу вам помочь. Вам надо обратиться к моим брату и сестре – они много старше меня. Мою сестру зовут миссис Гаррисон С. Коннерс, 4918 Норт Меридиен-стрит, Индианаполис, штат Индиана. Сейчас это и мой домашний адрес. Думаю, что она охотно вам поможет. Никто не знает, где мой брат Фрэнк. Он исчез сразу после похорон отца два года назад, и с тех пор о нем ничего не известно Возможно, что его и нет в живых.
Мне было всего шесть лет, когда сбросили атомную бомбу на Хиросиму, так что я вспоминаю этот день главным образом по рассказам других.
Помню, как я играл на ковре в гостиной, около кабинета отца. На нем была пижама и купальный халат. Он курил сигару. Он крутил в руках веревочку. В тот день отец не пошел в лабораторию и просидел дома в пижаме до вечера. Он оставался дома когда хотел.
Как вам, вероятно, известно, отец всю свою жизнь проработал в научно-исследовательской лаборатории Всеобщей сталелитейной компании в Илиуме. Когда был выдвинут Манхэттенский проект, проект атомной бомбы, отец отказался уехать из Илиума Он заявил, что вообще не станет работать над этим, если ему не разрешат работать там, где он хочет. Почти всегда он работал дома. Единственное место, кроме Илиума, куда он любил уезжать, была наша дача на мысе Код. Там, на мысе Код, он и умер. Умер он в сочельник. Но вам, наверно, и это известно.
Во всяком случае, в тот день, когда бросили бомбу, я играл на ковре около отцовского кабинета. Сестра Анджела рассказывает, что я часами играл с заводными грузовичками, приговаривая: „Бип-бип – тррр-трррр…“ Наверно, я и в тот день, когда сбросили бомбу, гудел: „Тррр“, а отец сидел у себя в кабинете и играл с веревочкой.
Необычная во всех аспектах книга, которую часто советуют прочесть для знакомства с писателем Воннегутом.
1. Правда жизни
В аннотациях к роману обычно пишут об интриге вокруг опасного изобретения под названием «лед-девять»; но по сути сюжета как такового нет. Повествование представляет собой длинную череду коротких зарисовок о событиях жизни некоего писателя, чье имя, прочитав на первой странице, больше не вспоминаешь. Он потихоньку собирает материалы для своей книги и ввязывается в авантюру с бедной карибской республикой Сан-Лоренцо. Подозреваю, что в реальности этого острова не существует, но в любом случае Воннегут печально достоверен в его описаниях. Так что в общем-то фантастики особой нет: пара придумок – остров и изобретение, остальное – правда жизни в ироничной форме.
2. Ложь, как и все религии
Хотя есть ещё один важный элемент, вымышленный Воннегутом, - религия боконизм. Основные её принципы и тезисы красной линией проходят через всю книгу. Сам Боконон признает, что это «ложь, как и все религии», но призывает любить ближнего («пяточный ритуал») и с юмором, по-философски относиться ко всему происходящему. Очевидно, что во многом через боконизм автор изложил свою нравственную позицию.
3. Заросшие ноздри
Впрочем, по тексту вообще разбросано достаточно много житейских заметок и всевозможных размышлений. При этом они не напрягают, пища для ума преподносится легко. Приятно радует юмор Воннегута – многие остроумные замечания вызывают бурю смеха. «Поры на его коже казались огромными, как кратеры на луне. Уши и ноздри заросли волосом. От него несло сигарным дымом, как из врат ада. Ничего безобразнее, чем мой отец вблизи, я в жизни не видал». Есть и шутки потоньше вроде сарказма над учеными, разработавшими атомную бомбу.
4. Плохие руки, хорошие руки… главное – у кого атомная бомба!
То есть большинство рассматриваемых в книге проблем, хоть и освещаются иронично, но на деле имеют довольно серьезную окраску. В частности, автор с грустью размышляет об особенностях политики, религии, войны (много о той же атомной бомбе)… Ещё хочется отметить концовку. Именно после «Колыбели для кошки» я понял, как с развитием технологий люди становятся все ближе к самоуничтожению. Одно неверное движение где-нибудь в Гваделупе, и мрачные последствия прокатятся до окраин Сибири… Избитая фраза: «это не должно попасть в плохие руки» приобретает особое значение, думаешь «а есть ли вообще «хорошие» руки?». В целом, несмотря ни на что, после прочтения остаются светлые впечатления.
5. Не для метро
Почему роман называется «Колыбель для кошки»? И где в переплетении нитей кошка и колыбель? Но в том-то и дело, что часто суть вещей не в том, чем они кажутся, или в том, что о них утверждают люди…
Душевная, добрая, философская книга… каждый найдет свои ассоциации, свой смысл; только читать её следует под настроение и вдумчиво, не в метро.
Оценка: 8
Оригинальнейшая личность этот Курт Воннегут! В голове такие забавные тараканы, что дрожь берет. Каждый таракан – гений в чистом виде! Вот только, судя по всему, в их гениальном обществе царит совершенная анархия. А может, и нет. Но когда читаешь «Колыбель для кошки», кажется, что да. Абсурдность на каждом шагу. Ирония над иронией. Вроде смешно и вроде грустно, а там, где гадко – и вдруг смешно. Черте что, в общем! Издевательство форменное! Куча умных, весьма доставляющих мыслей – и тут же насмешка над каждой в отдельности и всеми вместе взятыми. Но впечатляет.
Немного обескураживает, что практически все, о чем написано в книге – чистейшей воды вымысел. А создается впечатление, что события реальны. Я вот хоть и подозревал неладное, но все равно думал, что и Феликс Хонникер и его дети – личности целиком иcторические. Пусть они и гротескны. Чем черт не шутит, а? Ага. Конечно. Как оказалось, как раз этим черт не шутит. А вот Воннегут еще как шутит. Оригинальнейшая личность этот Курт Воннегут, оригинальнейшая!
Ложь повсюду! Куда ни глянь: ложь! Смысла нет ни в чем. Смысл, человече, придумай сам. Сам придумал, сам поверил. Ну, или поверил в тот, который придумал другой. Тоже человече. Самый обычный обычно. Ну, или не совсем обычный. Но тоже человече. К черту! Все ложь! Вот истина весьма близкая к истине. Такие дела.
Но вернемся к книге. Читать «Колыбель для кошки» - подлинное удовольствие! Очень меня удивляет, что многим книга давалась тяжело, читалась долго, с усилием и не в кайф (хоть все и отмечают чрезвычайную глубину и познавательность). Да как это так?! Ладно, не на одном дыхании: сам почти два дня читал такую кроху. Но у меня причины, у меня всяческой работы как раз было завались! Было б свободное время в избытке – да одним духом бы! Серьезно. Я правда не понимаю. Такая идея, такая композиция! А стиль! Черт, да слогом Воннегута прям наслаждаешься! Да и конструкция книги очень раскачивает: главы крошечные, почти каждая имеет определенную завершенность, несет отдельную мысль. И забавно-то как, смешно до боли! Грандиозная книга! Несмотря на скромный размер грандиозная! Псалтырь глупости человеческой, чванства, эгоизма и невежества! И библия лжи романом в романе! Да, грандиозно – иначе и не скажешь. Точнее можно сказать и иначе, но почему бы не сказать так. И сказал. И не единожды.
P. S. Однако же столько замечательных выражений в этом романе, а я как-то посмел за весь отзыв ничего не процитировать. А надо бы. Так что вот:
«Высшая форма измены – это утверждение, что американцев вовсе не обязательно обожать повсюду, где бы они не появились, что бы ни делали».
И вот еще:
«Я – прескверный ученый. Я готов проделать что угодно, лишь бы человек почувствовал себя лучше, даже если это ненаучно. Ни один ученый, достойный своего имени, на это не пойдет».
P. P. S. В целом, сказал я далеко не все, что хотел и должен бы, но думаю, многое из этого несказанного мною уже сказали до меня другие. И возможно даже не раз. Так что ставлю точку.
Оценка: 10
То, что Курт Воннегут -автор «не для всех» это я понял еще после прочтения романа «Бойня номер пять или крестовый поход детей». У Воннегута своеобразный стиль написания, который балансирует на грани художественного произведения и документального. В каждом из романов автора, который я читал, в сюжете ведется повествование о писателе, который хочет написать книгу и ему для этого нужен необходимый материал. Так было в «Бойне...», так оказалось и в «Колыбели для кошки».
Эта книга расскажет нам историю писателя-бокониста Иона-Джона, который хочет написать книгу о великом «отце» атомной бомбы (именно той бомбы, которая в августе 1945 года была сброшена на Хирасиму и Нагасаки), лауреате Нобелевской премии, физике Феликсе Хониккере и его трех отпрысках- Фрэнке, Анджелле и лилипуте Ньюте. На протяжение всего повествования мы узнаем, что за человек был Феликс Хониккер и узнаем много интересного о нем. Воннегут с разных ракурсов описывает Феликса. Да, он замкнут, да он жесток, но его предназначением на Земле являлась наука и именно ей он посвятил всю свою жизнь.
Жизнь детей после смерти великого ученого Феликса Хониккера сложилась по разному. Анджела, некрасивая и слишком высокомерная особа, выхватывает себе красавца мужа, бывшего ассистента ее отца за которого выходит замуж. Ньют мыкается по жизни и пытается обрести свое счастье, то с лилипуткой в два раза старше его, то в одиночку, что-нибудь экспериментируя. А Фрэнк, самый способный и самый самовлюбленный из детей Феликса Хониккера, отправляется в республику Сан-Лоренцо, где за короткое время становится генерал-майором и особой приближенной к президенту этой республики «Папы» Монзано. Но как ему удалось это? Ведь «Папа» жесток, надменен и очень подозрителен. Оказывается Фрэнклину Хониккеру было чем подкупить «Папу». А именно «Льдом-Девять» (оружием будущего, которое досталось в наследство каждому из отпрысков Хониккера-старшего). Именно при помощи этого оружия Фрэнк хочет установить господство на планете и только наш писатель (от имени которого ведется повествование), да брат и сестра Фрэнка смогут ему помешать!
Думаю, какую оценку поставить этому произведению, восемь или девять? Сразу скажу, что Воннегут явно «не мой» автор и с этой точки зрения хочется поставить восемь. Но если учесть, что произведение написано хорошим языком, с неплохим сюжетом и является классикой, то поставлю девять! Думаю многим оно придется по душе!
Оценка: 9
Однажды я довел до полной растерянности своего малолетнего племянника. Малыш еще не был порядком знаком с тем, как называются пальцы на человеческой руке. Ну и ваш покорный слуга растопырил перед ним свою пятерню, несколько раз проговорил вслух все эти названия, а когда ребеночек вроде бы все это затвердил...
Начал быстро-пребыстро шевелить пальцами яко кальмар своими щупальцами. И задал затем вопрос: «Ну вот все пальчики перемешались. И где же теперь какой?». Понятно, что результатом сего мероприятия был ручей слез и жгучая неприязнь по отношению к злому дядьке. Но потом я видел своими глазами, как отрок сам обрел на улице жертв поменьше себя и вдохновенно мучил их с помощью той же сумятицы в мире пальцев...
А на пальцы ведь еще можно привязать всякие хитрые ниточки, ловко их переплести. И получится та самая колыбель для кошки. Которая вовсе и не колыбель. И нет в ней никакой кошки. Потому как все это фома...
Это я так долго подходил к тому, чтобы объяснить свою большую приязнь к произведениям Воннегута в целом и к этому конкретному роману в том числе...
Мало было на свете подобных мастеров взять несколько простых истин, вдолбить их в податливый читательский мозг, а затем все резко вывернуть шиворот-навыворот. И остается тогда только стоять, разинув рот, и удивляться тому, как ловко тебя облапошил этот американец немецких кровей...
Добавлю, что именно этот роман в свое время заставил меня с подозрением относиться к адептам прогресса любой ценой. К тем самым парням, которые то предложат повернуть течение северных рек, то выдумают всяких нанороботов, то начнут посыпать облака разными веществами с целью вызвать дождь (ну да, был у Курта братец Берни, знатный ученый, провернувший вот эту штуку с облаками). Эти вот ученые и впрямь похожи на мальчугана, которому доверили большую красную кнопку с надписью «Пуск». И попробуй его уговорить отдать эту штуку немедленно, и не нажимать, а то в угол поставим...
И все их любопытство вполне может привести к тому, что абсолютно некому будет писать книгу о том, как один Прохвессор что-то такое изобрел, опосля чего Цывилизацыя накрылась. Ну если только не напишут эту книгу некие разумные еноты, благополучно перезимовавшие Большой Бабах или Тихий Ползучий Трындец...
Оценка: 9
Мелькают, сплетаясь, невидимые пальцы, плетут из событий, слов и людских судеб загадочные узоры. Древняя Игра в веревочку... Что Ты видишь, Малыш? Видишь, вот колыбелька получилась, а в ней котеночек! Мяу! А на самом деле ты видишь одни переплетенные «иксы» и вопросы на чьих-то руках. «А малыши смотрят, смотрят, смотрят... И никакой, к черту, кошки, никакой, к черту, колыбельки нет«!
Но у писателя в арсенале только слова, вот и плетет он свою «кошкину колыбель» из вымыслов, диалогов, монологов, размышлений и событий. Маленькие главки - иногда чуть больше анекдота, каждая - законченный эпизод, как притча из Святой книги боконистов. И кажется, вот оно - так и есть, вот она - скрытая мудрость, под каждым словом могу подписаться! Но подумаешь хорошо - все ложь, ложь, ложь... Только паутинка слов, мелькающие «иксы». Кошку видали? Колыбельку видали? А, где тогда смысл? Найди его, кусочек глины, сам!
Но это о форме. Что же содержание? Возьмем главных героев: ученых и диктаторов, богачей и нищих. Этих неразумных детей, дорвавшихся до взрослых Игр. Вот великий ученый Феликс Хониккер, играющий атомами также легко, как и яркими, дешевыми игрушками, разбросанными по его комнате. Посмотрите, я могу решить эту сложную задачку!/Бах! Где-то взорвалась бомба - и тысячи превратились в пепел и пар! Задачка решена!/Посмотрите, как славно играть атомами, какое волшебство: была вода, стал лед!
Или Святой Боконон. У него нет таланта играть атомами, но у него есть слова. И ими играть не менее интересно. Всего лишь несколько фраз: и сотни уже внимают, не задумываясь. Настоящий Пуфф! «А «пуфф» в бокононовском смысле означает судьбу тысячи людей, доверенную «дурре». А «дурра»- значит ребенок, заблудившийся во мгле».
Или возьмем этих самых «детей, заблудившихся во мгле». Тех самых, которые даже не могут сами сплести «Кошкину колыбель», да и увидеть ее - тоже не могут. Могут только вопрошать: где колыбелька, где кошка? Маленькие, эгоистичные детки, мир которых сжат до точки собственного «Я», без раздумий, сожалений или вины. Мир исчез? А мы тут причем? Наш мир никуда не исчезал: мы продолжаем придумывать дурацкие проекты, рисовать никому не нужные картины и холить свой патриотизм, хотя и страны то уже никакой нет.
Взрослые среди этих «детишек», наверное, только два человека. Посол Минтон и его жена. И это такой реальный среди всеобщего абсурда и пронзительный эпизод, когда Минтон произносит свою речь. «Если уж мы хотим проявить искреннее уважение к памяти ста погибших детей Сан-Лоренцо, то будет лучше всего, если мы проявим презрение к тому, что их убило, иначе говоря - к глупости и злобности рода человеческого». И сразу же - кульминация этой «глупости и злобности», от которых бежать только в Смерть!
Великолепно, гениально... Но это тоже всего лишь слова. Как передать настоящее наслаждение от этих формы и содержания? От этой мастерски сплетенной паутинки, которая «липкой бессмыслицей опутывает человеческую жизнь» и которую Мастер вывесил «на просушку в безлунной ночи»? Прочитайте и поймете сами. Кошку видали? Колыбельку видали? То-то же...
Оценка: 10
Хорошая, сильная социальная фантастика. Сюжет удивительно цельный, а образы психологически достоверные и яркие. События описаны настоящим художником, творящим правда не маслом на холсте, а кусочком угля на белой штукатурке. Резкие, мощные сюжетные повороты и описания, поражающие воображение катаклизмы, гротескный горький юмор человека, творившего в историческое время, когда человечество испытывало острейшее ощущение истончения нити, на которой держится само его существование. Книга о том, что играющие дети могут опрокинуть мамину вазу, а могут уничтожить весь мир и удивленными, широко распахнутыми глазами смотреть, как сверкающими брызгами разлетаются осколки.
Прямо сердце разрывалось, когда ставил недостаточно высокую оценку откровенно гениальной вещи. Проблема для меня состояла в том, что крайне интересный сюжет описан в литературной форме, которую я никак не мог осилить и принять. Я вообще не знал, что так можно писать фантастику. Все эти многозначительные диалоги, обмен короткими фразами, главы длиной в три строчки. Сюжетно. Стильно. Но утомляет. Так, как может утомить,например Хемингуэй. Читал с перерывами почти полгода. Роман оставил очень яркие впечатления, но я его именно осилил, а не прочел в свое удовольствие.
Оценка: 7
Уже давненько не брал в руки книгу с этим романом, хотя было время, когда мне очень нравилось его перечитывать. Ещё наверное с детства. Стиль Курта Воннегута всегда мне казался весьма приятным для восприятия, его произведения всегда казались очень неоднозначными, тем более, что с возрастом я находил в них всё более привлекательные для себя стороны, его сюжеты казались мне всегда весьма интересными. Что бы он ни писал, для меня это всегда прежде всего знак качества, оригинальный и неповторимый литературный стиль и язык. А два его романа, «Сирены Титана» и «Колыбель для кошки», я просто очень люблю. Это такая любовь, которую уже наверное ничем не поколеблешь. Как например любовь ко всеми любимым с детства произведениям Герберта Уэллса, Рэя Брэдбери, Роберта Хайнлайна, Айзека Азимова, Фрэнсиса Карсака и т.д. Это из фантастов. И многие другие.
Если подумать и постараться охарактеризовать весь роман в нескольких словах, то получится примерно так: весь текст - одно сплошное предисловие к грандиозной катастрофе в самом конце! Причём, что самое интересное, даже когда читаешь в первый раз, совершенно точно знаешь, что катастрофа непременно произойдёт. И автор, и главный герой, Иона-Джон, совершенно не делают из этого тайны, а наоборот, с помощью постоянных отсылок в прошлое и упоминаний о будущем как бы подготавливают читателя к тому, что трагедия не за горами и что мир после неё навсегда изменится.
Любопытно, но даже зная развязку и при последующих перечитываниях роман совершенно не хочется читать например «по диагонали», или же пропуская какие-то заведомо неудачные и не относящиеся к делу куски. Слишком уж любопытна и интересна структура строения текста и повествования. А разделение его на просто миниатюрные главы вообще отличное решение. Каждая глава имеет своё очень весомое название, прочитав которое очень хочется узнать, что же за ним скрывается. Этот метод действует получше интересных эпиграфов. Интерес постоянно поддерживается, а чтение становится невероятно гладким, быстрым и увлекательным.
Как уже было замечено, всему роману присуще чувство юмора. От себя добавлю, что сначала все многочисленные курьёзные ситуации, харизматичные герои, так и просящиеся на карикатуры, да и весь сюжет кажутся не более, чем иронией, смягчением фона надвигающейся опасности. и уж потом замечаешь, что ирония-то присутствует может быть в словах и суждениях главного героя, в его отношении к жизни, его манере общения с окружающими, а вот юмор и сатира так и сквозят почти во всех описанных эпизодах, и все они по сути являются неким срезом общества того времени, пусть и нарочито гиперболизированным. И это на протяжении всей книги. Бывает читаешь какой-нибудь диалог главного героя с каким-нибудь персонажем, высказывающим весьма оригинальные суждения об окружающем и окружающих и после этого даже к жизни начинаешь относится более проще. И это довольно весомое достоинство романа.
Далее. Очень большое акцентирование на новой религии, называемой «боконизм». Религии спорной, религии не прошедшей испытания временем, религии отрицающей саму себя. «Все истины, которые я хочу вам изложить - гнусная ложь». Но несмотря на это, религия, придуманная и буквально пишущаяся тут же, увлекла за собой сотни и тысячи человек, провозгласила законы, развязала сама с собой религиозную войну, разделила для своих последователей весь мир чётко на чёрное и белое, на Добро и Зло и создала много обрядов и мало заповедей. Когда сегодня пролистывал книгу, вспомнил одну очень глубокомысленную цитату из книги известного в нашей стране писателя Михаила Успенского. Вот она: «Из пещер и дебрей Буддистана вышел пророк, провозгласивший, что всё в мире - фигня. У него, разумеется, нашлось множество последователей, большинство из которых и слыхом не слыхивали об этом учении, а восприняли его от природы». Вот эта шуточная цитата очень хорошо описывает всю структуру вероучения, изобретённого Бокононом. Изобретённого не столько ради того, чтобы оно послужило опиумом для народа, сколько ради, наверное, спора с самим Небом. Многочисленные цитаты из его религиозных книг, а также самый последний абзац в романе очень хорошо это подтверждают.
Колыбель для кошки. Символ бессмыслия в познании и бессмыслия в глубоком смысле. Наука, слепо и без оглядки шагающая вперёд и вверх. Людская глупость и изменчивость, способные погубить весь мир, спокойствие и целостность которого держатся на тонкой нити, которая с каждым годом становится всё тоньше. Любовь, которая возникает и остаётся лишь имея под собой фундамент незыблемости и будущего благополучия. Очень заметная мораль, которую каждый человек поймёт по своему и увидит может быть совсем не то, что видели до него, и даже не то, что автор хотел вложить в это произведение.
Прекрасный, интересный роман для почти любого возраста и на все времена.
Оценка: 8
Одно из самых любимых произведений у Воннегута, яркий образчик того, что я называю «саркастически-абсурдистской фантастикой». Первый раз прочел еще в школе, и эта вещь в те времена, когда все вокруг читали Лукьяненко или Перумова, произвела на меня просто дикое впечатление и в некотором роде начала взвичивать мою планку ожиданий от литературной фантастики.
Для меня «Колыбель» - это набор метких, хлестких, местами саркастических, местами язвительных, где-то абсурдных цитат, эпизодов и мыслей. Но вот в единое произведение порой все это складывается с трудом, к сожалению. Поэтому ни в коем случае не берусь рекомендовать сие произведение всем и каждому. Если вы не на той же волне мысленных процессов, что и автор, не тираньте себя и не мучайте эту книгу, даже если вам говорят, что она - золотая классика, и вы просто обязаны ее прочесть, если хотите считаться хоть каким-то любителем фантастики. Сколько людей, столько мнений, а Воннегут все-таки товарищ весьма специфический. Курт - однозначно «мой» автор, что-то вроде старинного ехидного друга. Но далеко не факт, что именно вам захочется иметь такого друга, все-таки, как я уже сказал, человек он весьма своеобразный.
Оценка: 10
Курт Воннегут был, наверное, последним из значимых, знаменитых американских фантастов, у которого я ничего не читал в крупной форме. Пробел был заполнен, а книга понравилась.
Если кратко о сути - абсурдно-достоверная история о конце человечества. С моей точки зрения именно так парадоксально построен текст романа - нелепо, но закономерно и внезапно, но ожидаемо. Ибо причиной апокалипсиса на сей раз не стремление людей уничтожать себе подобных, или природный катаклизм, а неописуемая глупость и чудовищная безответственность.
Это роман-предостережение, уже которое по счёту и в относительных пропорциях мало кем услышанное и ещё меньше тех, кто им руководствуется. Сколько их таких - двадцать, пятьдесят миллионов? Нужно в сто раз больше. Человечество давно уже не верит или делает вид, что не верит в конец света. Мы снимаем и смотрим о нём фильмы, описываем его в огромном количестве книг. Прямо сейчас в какой-нибудь секретной лаборатории учёный, не слишком заботясь о последствиях, выводит новый штамм смертельного вируса. Этой же ночью где-то будут сброшены в океан токсичные отходы. Вечером мы включим телевизор, наткнёмся на сюжет о северокорейском диктаторе, обещающем уничтожить, стереть с лица земли... и устало переключим на любимый сериал. Ибо не верим, по крайней мере, в то, что он возможен здесь и сейчас. Я не к тому, что надо бояться и трепетать как лист на ветру, я к тому, что чаще нужно задумываться нам всем и в особенности власть имущим и предержащим.
Стиль романа произвёл на меня смешанное впечатление. Чёрно-белый комикс, коллаж, пачка старых фотографий, совсем не дружеский шарж - вот ближайшие ассоциации и аналогии, которые он вызвал у меня. Короткие главы, частое использование гиперболы, быстрая смена персонажей и декораций, шикарная концовка – всё это произвело в целом благоприятное впечатление с привкусом новизны. В любом случае, это был интересный опыт.
Отдельное спасибо автору за боконизм. Мне пришлось по душе учение, основой для которого является человек, а не Бог. Не вполне уверен, можно ли её считать карикатурой и пародией на все известные религии или же это просто очередная попытка осмысления природы Человека или же что-то иное. Возможно автор намеренно оставил здесь пространство для домыслов, предположений и исследований. Собственно, это учение и содержит в себе всю соль романа:
«Четырнадцатый том озаглавлен так:
«Может ли разумный человек, учитывая опыт прошедших веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»
Прочесть Четырнадцатый том недолго.
Он состоит всего из одного слова и точки:
Но, Курт Воннегут верен себе до конца в своей парадоксальности. В романе, где пессимизм по отношению к человечеству это стержень всего произведения, он оставляет лазейку и дарит надежду, ибо первая фраза в книгах Боканона читается так: «Все истины, которые я хочу вам изложить, – гнусная ложь»
Оценка: 9
Прочел предыдущий отзыв с его оценкой «5»... и завис до полной перезагрузки.
«Колыбель для кошки» - 5 баллов? А кому тогда поставить 6?
Для меня - просто непревзойденный шедевр мастерства. Когда автор может написать - ВСЕ!!!
Например, вот так, между делом - придумать целую религию, которая ничем не хуже... блин, у нас ведь только чувства атеистов можно безнаказанно оскорблять... :-Р
А там - показать нос Сами-Знаете-Кому...
И ведь - абсолютно «твердая» НФ. При этом гротеск, переходящий в полный балаган.
В моем личном хит-параде уже лет так 40 - на первом месте.
Ну или делит первое-второе место со «Всей королевской ратью». Но там же и объем совсем другой.
«Колыбель для кошки» - 5 баллов???!!!
Ну если только по трехбалльной системе...
Оценка: 10
Если бы читал книгу в бумаге, наверное, так бы и отложил. Не потому что плохо, а потому - что трудно.
Роман Воннегута - не фантастика, а скорее альтернативная история для читателя 2009 года. История, ставшая реальностью с изобретением Льда-9.
Фантастическая альтернативная история, помноженная на реализм повествования: американские городки, эпизоды истории, атомная бомба, мировая война... и к финалу читатель движется по реальности н-цатых годов Америки, будто участвует в некотором роад-муви: остановки, встречи, разговоры с людьми, мозайкой складывающееся повествование из эпизодов двигающих сюжет и деталей, наполняющих его слоями-слоями-слоями... до бесконечности.
Повествование КВ нельзя назвать затянутым, оно просто - другое. Иное. Для иной обстановки, иного времени, иного настроения, нежели бесконечная спешка из дома на работу в хаосе информационных технологий, СМИ и всего остального.
Идея Льда-9 для 1963 года еще не столь актуальна, и работает с опережением, ведь Лед-9 - это по сути нанотехнологии, развитие которых наиболее бурно протекает лишь в последние годы. Поэтому роман КВ - хороший повод задуматься об этом.
Что мне больше всего не понравилось в романе: перевод стихов. Не знаю, как человек, начинавший писать со стихов и лишь затем, перешедший в прозу, я очень остро воспринимаю всякие угловатости слога, а в переводе стихов таких шероховатостей и вольностей очень много.
Роман не показался ни смешным, ни даже забавным. Видимо я сразу смотрел в глубину шуток Воннегута, и видел их трагичный подтекст. Определение «смех перед концом света» как нельзя более подходит к юмору романа.
Как оказалось, это мой первый роман КВ и, может быть, следующий роман будет для меня чуть более близким, узнаваемым.
Хочется также отметить, что вольно-невольно при прослушивании КдК у меня возникали ассоциации с «Мы» Замятина. В первую очередь благодаря структуре: у ЕЗ - каждая глава предваряется «конспектом», а названия глав КиК как раз и представляют собой подобный конспект.
Могу сказать точно, роман КВ - это роман для повторного прочтения. Вряд ли сейчас, но когда-нибудь я буду готов снова погрузиться в историю Льда-9.
Оценка: 8
Я с большущим удовольствием прочитала этот роман. Как всегда, Воннегут остроумен, скор на расправу, саркастичен, парадоксален, местами даже смешон, но смех этот сквозь слезы.
Кому-то основной посыл романа, как его часто позиционируют «ответственность ученых за свои изобретения (вроде атомной бомбы)» покажется избитым и затасканным. А у меня вот получилось как-то взглянуть на это шире, что ли.
Истории Фрэнка, Ньюта и Анджелины, в руках которых сосредоточена власть уничтожить целую планету... От этого веет какой-то жуткой пародией на всем нам известные сказки. Вроде вот тебе лампа с джином и три желания, что ты загадаешь? А если тебе предложат ее обменять на исполнение твоего самого заветного желания? Отдашь не раздумывая? И чего же ты захочешь? Любви? Власти? Признания? Вроде бы все это уже было, а вот актуальности ну никак не утратит!
Мы живем в 21 веке. Люди летают в космос, изобретают автомобили с автопилотом, аэротакси, повсеместно распространена мобильная связь и т.д. и т.п. А еще целые народы воюют.
«Зрелость, как я понимаю, это способность осознавать предел своих возможностей.»
Не знаю более горькой и более точной фразы.
Дети в песочнице...
Оценка: 10
«Будь я помоложе, я написал бы историю человеческой глупости, взобрался бы на гору Маккэйб и лег на спину, подложив под голову эту рукопись.»
/Курт Воннегут «Колыбель для кошки»/
Пересказывать сюжет «Колыбели для кошки» вещь неблагодарная и, как мне кажется, не совсем честная по отношению к книге. Ведь пытаясь это сделать, мы тем самым сильно ограничим суть и идею романа, загоним его в определённые рамки, а он этого явно не заслуживает.
Если же говорить про характер книги, то, на мой взгляд, это в первую очередь жесткая сатира всего и вся, с хорошей порцией едкого сарказма и, порой, черного юмора.
Курт Воннегут, рассказывая практически абсурдную историю, пройдётся по многим темам, начиная с семейных ценностей и бесконечных поисков себя и кончая религией, политикой и ответственностью человечества за планету и самого себя. Но, пожалуй, больше всего, Автор, уделяет внимание человеческой глупости. Практически он поёт ей гимн, говорит, что её трудно переоценить, она многогранна, безгранична и всеобъемлюща. И тут с Воннегутом трудно не согласиться.
Из причудливой цепи событий, гротескных персонажей, нелепых диалогов на грани сюра и философских мыслей, всплывающих в них, складывается, как из мозаики, удивительная картина или, скорее, зеркало. Только зеркало это кривое, в которое заглядывает наша действительность, а в отражении видит гримасы, с выпяченными недостатками и всеми её пороками. Можно бесстыдно и истерично смеяться, как в комнате смеха, тыча друг в друга пальцем, а можно остановиться на миг и призадуматься, что в зеркале правда, а что ложь. Небанальная мудрость запрятанная, в, казалось бы, простых строках «Колыбели», стирает улыбку с лица уже на второй трети романа. Он, от своей неудобной правды, где-то становится неуютным, зябким и колючим.
С творчеством Курта Воннегута меня заставил познакомиться мой отец. Вернее, не заставил, а сподвиг. Дело в том, что в массе всевозможных ситуаций, он любит вставлять цитаты либо из «Швейка» Гашека, либо из Воннегутовского «Завтрака для чемпионов». Швейка я прочел довольно давно, а вот что за произведение с «регулирующим дорожное движение гусем» и «попукивающим и отбивающим чечётку пришельцем» всегда было интересно узнать. Однако, знакомство с Воннегутом я начал не с «Завтрака», а с книги под названием «Колыбель для кошки» из серии «Золотой фонд мировой классики» (отличная серия для тех у кого есть хороший книжный шкаф)
Возможно это не самое лучшее произведение Курта, но именно оно является одним из самых обсуждаемых. Что же это такое? Причта, сатира, научная фантастика или роман-катастрофа? Во многом, ответ на этот вопрос дается автором в самом названии романа. Колыбель для кошки, детская забава, смысл которой заключается в складывании различных узоров из веревки, надетой на пальцы рук. Подобно этой же веревке складываются и выплетаются судьбы героев произведения. Авторы редко сразу раскрывают истинный замысел своего произведения, постепенно знакомя читателя с персонажами, обстоятельствами и событиями истории. Лишь ближе к финалу нам удается проследить нити взаимосвязей происходящего, тем самым поняв исходный авторский замысел. Воннегут на корню рушит этот негласный какон буквально с первых страниц своего романа. Вводя термины карасс, канкан, вампитер, Вонненут садится «играть в карты» с читателем, словно позабыв какой стороной их нужно при этом держать. Персонажи и их взаимосвязи сразу становятся известными. Поможет вам это обстоятельство обыграть писателя-«недотепу»? А вот едва ли!
Окружающий мир кажется большинству людей линейным. Позади прошлое, впереди будущее, ну а мы все пребываем в вечном настоящем. Совершая ошибки нам свойственно подолгу копаться в их причинах, будто поняв их, можно эти ошибки исправить. В этом романе Воннегута, как и во многих других его произведениях, прошлое, настоящее и будущее происходят как бы ежемгновенно, создавая единую картину наподобие горного хребта. Собственно, именно эту аналогию приводит автор при описании пришельцев из Трафамальдора (интересно, правильно написал?) в другом своем произведении «Бойня номер пять». По сути, все тот же «обыденный» детерминизм, но уже существенно доработанной под сугубо авторский бокконизм.
Как и большинство судьбоносных историй эта начинается с обыкновенной человеческой глупости. «Хочу, чтобы грязи не было!» заявил однажды бравый генерал морской пехоты. Ну, заявил и заявил, чего со старого дурака-вояки взять-то? Увы, нелепая, по своей идиотии, фраза была произнесена не в том месте и не в то время. Гениальный ум, не знающий разницы между здравой идеей и откровенной глупостью, заработал над последней с упорством атомного ледокола. Для Хонникера, того самого гения, задача была интересна сама по себе, а абсурдность её постановки лишь придавало энтузиазма поискам решения. Естественно, такое решение было найдено. Решение, положившее начало произошедшим событиям. Событиям, которые ДОЛЖНЫ были произойти.
Лично для меня это произведение стоит особняком даже среди прочих книг Воннегута. И хотя «Сирены Титана» и «Рецидивист» нравятся больше, именно эта книга никак не хочет меня отпускать. Возможно, потому что она была первой. Возможно, в ней действительно есть что-то неуловимое, что можно заметить лишь при повторном прочтении. В любом случае, это произведение о знакомстве с которым едва ли кто-нибудь пожалеет, вне зависимости понравится оно вам или нет.
Оценка: 9
Колыбель для кошки в книге появляется практически с первых страниц – это сплетенная на пальцах ученого веревочка, которой он напугал своего маленького сынишку, когда американцы сбросили на Хиросиму атомную бомбу. Изобретателем той бомбы и был человек, игравший в тот день в веревочку, Феликс Хорнер. Поначалу кажется, что в этом эпизоде не было особого смысла, думаешь, что ученые похожи на детей, увлекающихся знанием словно забавой. Кажется, что эта книга о науке, не ведающей, что такое этика и мораль. Позже колыбель для кошки становится метафорой, и начинаешь задумываться, а не вкладывал ли сам Хорнер какой-то вдруг осознанный им смысл в сплетенную колыбель. Быть может, в тот момент он вдруг стал боконистом, совсем того не ожидая. Сложив из веревочки гнездышко для кошки, он вдруг понял, что никакого гнездышка там нет. Уже в тот момент в его лаборатории лежало еще более сильное, чем бомба, оружие, способное принести мир и согласие людям. Не важно, что оно произойдет через устрашение других. Но ведь он смог устрашить кого-то сплетенной на пальцах веревочкой. Пугала не сама сила, а ее средоточение в чьих-то руках. И это один из путей приведения мира к динамическому равновесию. Линия об ученых – это явная отсылка к холодной войне, в ходе которой зачем-то велась гонка вооружений.
Но существовала еще одна ипостась этой войны – война идеологическая. Ее воплощением в «Колыбели для кошки» является утопия Сан-Лоренцо. История этого острова донельзя апоминает становление американского государства: первое открытие испанцами, затем притязания французов, датчан, голландцев и в конце концов англичан, к концу 18 века здесь на рабовладельческом судне обосновываются африканские чернокожие, а ближе к современности государство живет за счет капиталистов, строящих прибыли за счет того, что в остальном мире такой кризис, что он готов покупать по бешеным ценам все, что угодно, ведь идет война. И после этого становится ясно, что это то самое состояние, при котором может мирно существовать любой народ. Так что новыми властителями Сан-Лоренцо становятся авантюристы (один из архетипов гражданина США), создавшие равновесие противостояния двух несуществующих сил – карающего правительства и свободолюбивого бокониста. И при всем этом боконистами были все на острове, а карающая сила существовала лишь на словах, как неведомо зачем производимое для устрашения в остальном мире оружие.
Боконизм – это типичная историческая религия, религия-заблуждение, религия-философия. Сам Боконон написал в своих книгах о ней, что это фома, то есть ложь. Боконон пишет об истории, как записи заблуждений. Именно это он и сам записывает, поэтому боконисты и говорят, что книг Боконона нет: несуществование писнаий религии и есть залог ее жизнеспособности, ее силы. Чтобы понять книгу, важно понимать, что все написанное есть ложь, поэтому утверждение о том, что можно создать полезную религию на лжи тоже ложь. Но всем, в том числе читателю, хочется верить, что это правда, потому что хочется понять прочитанное, или хочется в это верить, ведь «Тот, кто не поймет, как можно основать полезную религию на лжи, не поймет и эту книжку». Боконон не призывает искать истину и не боится показывать язык самому Богу в своей оставшейся вечности.
Выдуманная Бокононом религия претендует на несение истин всеобщей и равной любви. В этом она находит пересечение с миром ученых. «Бог есть любовь», - отвечает нам Библия. «Что есть Бог? Что есть любовь?» - задает вопросы ученый. Кто поспорит с утверждением, что ученому все равно? Боконисты любят всех одинаково этим самым претендуя на богоподобие, стоит только вспомнить притчу о том, как одна женщина утверждала, что Бог больше любит владельцев яхт и что она знает дела рук Господних. В ней Боконон снова утверждал, что обладатель любого знания – глупец, понимание ли это чертежей или того, как Господь устроил мир. Знание истины – это ведь тоже стремление к богоподобию. Кроме размышлений о знании, истории и мнимом избавлении от ошибок в боконизме ничего нет. Душа у боконистов находится в пятках – не знаю, есть ли у американцев фразеологизм, связывающий это выражение с человеческим страхом.
Вообще образы «Колыбели для кошки» пронизаны заблуждениями мыслителей середины двадцатого века: истории как продолжении Откровения Иоанна Богослова, утопией биполярного мира, возложением на науку и религию клише обладателей истины и носителей добра, мира и человеколюбия. Поэтому читать было бы очень скучно, если бы не структура книги. Каждая главка может быть прочитана как отдельный рассказ со своим смыслом и концовкой, но при этом полотно повествования не рвется, главы плавно перетекают одна в другую, а история строится вокруг той пустоты, в которой кроется смысл, где запрятано гнездышко для кошки.
Истинным верующим не чуждо апофатический метод мышления. Остальным читателям, боюсь, могут приглянуться описанные в книге идеи.
Год написания:
1963
Время прочтения:
Описание произведения:
Роман "Колыбель для кошки" является наиболее известным произведением автора Курта Воннегута, и именно благодаря ему писатель завоевал известность во всем мире и получил ученую степень магистра. А в 1964 году Воннегут номинировал свой роман на премию "Хьюго".
Как и в других своих произведениях, Курт Воннегут в романе "Колыбель для кошки" показывает проблему экологической катастрофы, ссылаясь на ту степень ответственности, которую должны нести ученые за свои открытия. В данном романе перед читателями предстает доктор Феликс Хониккер, который изобрел вещество "лёд-девять", и его изобретие угрожает мировой экологии страшными последствиями.
Читайте ниже краткое содержание романа "Колыбель для кошки" Курта Воннегута.
Краткое содержание романа
Колыбель для кошки
«Можете звать меня Ионой» - такой фразой открывается роман. Герой-повествователь считает, что именно это имя куда более подходит ему, чем данное при рождении, ибо его «всегда куда-то заносит».
Однажды он задумал написать книгу «День, когда настал конец света». В ней он собирался рассказать о том, что делали знаменитые американцы, когда была сброшена первая атомная бомба на Хиросиму. Тогда, по словам героя, он еще был христианином, но потом стал бокононистом, и теперь то и дело цитирует поучения этого великого мудреца и философа, обильно уснащая повествование бокононовской терминологией.
Боконон учит, что все человечество разбито на карассы, то бишь на группы, которые не ведают, что творят, исполняя волю Божью, причем карассы следует отличать от гранфаллонов, ложных объединений, к каковым, среди прочего, относится и коммунистическая партия.
Работа над книгой о конце света по необходимости приводит повествователя в карасе, главой которого является великий ученый Феликс Хонникер, лауреат Нобелевской премии и отец атомной бомбы, который живет и трудится в вымышленном городе Илиум, возникающем во многих книгах Воннегута.
Когда на испытаниях атомной бомбы кто-то заметил: «Теперь наука познала грех», Хонникер удивленно спросил: «А что такое грех?» Не знал великий ученый и что такое любовь, сострадание, моральные сомнения. Человеческий элемент мало интересовал гения технической мысли. «Иногда я думаю, уж не родился ли он мертвецом, - рассуждает один из тех, кто довольно близко знал его. - Никогда не встречал человека, который настолько не интересовался бы жизнью. Иногда мне кажется: вот в чем наша беда - слишком много людей занимают высокие места, а сами трупы трупами».
По воспоминаниям младшего сына Хонникера Ньюта, отец никогда не играл с детьми и лишь однажды сплел из веревочки «колыбель для кошки», чем страшно напугал ребенка. Зато он с упоением разгадывал головоломки, которые преподносила природа. Однажды пехотный генерал пожаловался на грязь, в которой вязнут люди и техника. Хонникеру загадка показалась заслуживающей внимания, и в конце концов он придумал лед-девять, несколько крупиц которого способны заморозить все живое на много миль вокруг. Ученому удалось получить сосульку, которую он положил в бутылочку, спрятал ее в карман и поехал к себе на дачу встречать Рождество с детьми. В Сочельник он рассказал о своем изобретении и в тот же вечер скончался. Дети - Анджела, Фрэнк и лилипут Ньют - поделили сосульку между собой.
Узнав, что Фрэнк в настоящее время - министр науки и прогресса «банановой республики» Сан-Лоренцо, которой правит диктатор Папа Монзано, герой-повествователь отправляется туда, заодно обязавшись написать для американского журнала очерк об этом острове в Карибском море.
В самолете он встречается с Анджелой и Ньютом, которые летят в гости к брату. Чтобы скоротать время в пути, герой читает книгу о Сан-Лоренцо и узнает о существовании Боконона.
Когда-то некто Л. Б. Джонсон и беглый капрал Маккейб волей обстоятельств оказались у берегов Сан-Лоренцо и решили его захватить, Никто не воспрепятствовал им в осуществлении задуманного - прежде всего потому, что остров считался совершенно бесполезным и народу там жилось хуже не придумаешь. Местные жители никак не могли правильно произнести фамилию Джонсон, у них все время получалось Боконон, и потому он и сам стал так себя называть.
На острове герой знакомится с рядом колоритных персонажей. Это - доктор Джулиан Касл, о котором ему, собственно, и заказывали очерк. Миллионер-сахарозаводчик, прожив первые сорок лет жизни в пьянстве и разврате, Касл затем решил по примеру Швейцера, основать бесплатный госпиталь в джунглях и «посвятить всю свою жизнь страдальцам другой расы».
Личный врач Папы Монзано доктор Шлихтер фон Кенигсвальд в свободное время самоотверженно трудится в госпитале Касла. До этого он четырнадцать лет служил в эсэсовских частях и шесть - в Освенциме. Ныне он вовсю спасает жизнь беднякам, и, по словам Касла, «если будет продолжать такими темпами, то число спасенных им людей сравняется с числом убитых примерно к три тысячи десятому году».
На острове герой узнает и о дальнейших подвигах Боконона, Оказывается, он и Маккейб попытались было устроить на острове утопию и, потерпев неудачу, решили поделить обязанности. Маккейб взял на себя роль тирана и притеснителя, а Боконон исчез в джунглях, создав себе ореол святого и борца за счастье простых людей. Он стал отцом новой религии бокононизма, смысл которой состоял в том, чтобы давать людям утешительную ложь, и сам же запретил свое учение, чтобы повысить к нему интерес. На Боконона из года в год устраивались облавы, но поймать его не удавалось - это было не в интересах тирана во дворце, и самого гонимого такие преследования от души потешали. Впрочем, как оказалось, все жители острова Сан-Лоренцо - бокононисты, в том числе и диктатор Папа Монзано.
Фрэнк Хонникер предлагает повествователю стать будущим президентом Сан-Лоренцо, так как дни Папы сочтены и он умирает от рака. Поскольку ему обещают не только президентство, но и руку очаровательной Моны, герой соглашается. Предполагается, что об этом будет всенародно объявлено во время праздника в честь «ста мучеников за демократию», когда самолеты будут бомбить изображения знаменитых тиранов, плавающие в прибрежных водах.
Но во время очередного приступа боли Папа принимает болеутоляющее и мгновенно умирает. Выясняется, что принял он лед-девять. Кроме того, всплывает еще одна печальная истина. Каждый из потомков доктора Хонникера выгодно сбыл свою часть папиного наследия: лилипут Ньют подарил понравившейся ему советской балерине, получившей задание Центра любой ценой добыть сокровище, некрасивая Анджела ценой «сосульки» приобрела себе мужа, работавшего на спецслужбы США, а Фрэнк благодаря льду-девять стал правой рукой Папы Монзано. Запад, Восток и третий мир оказываются тем самым владельцами страшного изобретения, от которого может погибнуть весь мир.
Впрочем, катастрофа не заставляет себя долго ждать. Один из самолетов терпит аварию и врезается в замок Папы Монзано. Следует страшный взрыв, и лед-девять начинает демонстрировать свои чудовищные свойства. Все вокруг замерзает. Солнце превратилось в крошечный шарик. В небе кружатся смерчи.
В убежище герой изучает собрание сочинений Боконона, пытаясь найти в них утешение. Он не внемлет предупреждению на первой же странице первого тома: «Не будь глупцом. Сейчас же закрой эту книгу. Тут все сплошная фома». Фома у Боконона означает ложь. Мало утешает и четырнадцатый том сочинений. Он состоит из одного-единственного произведения, а в нем одно слово - «нет». Так коротко откликнулся автор на вопрос, вынесенный им в заглавие:
«Может ли разумный человек, учитывая опыт прошлых веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»
На последних страницах загадочный Боконон является героям. Он сидит на камне, босой, накрытый одеялом, в одной руке держит лист бумаги, в другой карандаш. На вопрос, о чем он думает, мудрец и мистификатор отвечает, что пришло время дописать последнюю фразу Книг Боконона. Именно этим пассажем и завершается апокалипсическое повествование: «Будь я помоложе, - вещает Боконон, - я написал бы историю человеческой глупости. Я забрался бы на гору Маккейб и лег на спину, подложив под голову эту рукопись. И я взял бы с земли сине-белую отраву, превращающую людей в статуи. И я стал бы статуей и лежал бы на спине, жутко скаля зубы и показывая длинный нос САМИ ЗНАЕТЕ КОМУ!»
Обращаем ваше внимание, что краткое содержание романа "Колыбель для кошки" не отражает полной картины событий и характеристику персонажей. Рекомендуем вам к прочтению полную версию произведения.