Распутин последний срок сколько страниц. Распутин "Последний срок": анализ произведения
Старуха Анна лежит без движения, не открывая глаз; она почти застыла, но жизнь ещё теплится. Дочери понимают это, поднеся к губам кусок разбитого зеркала. Оно запотевает, значит, мама ещё жива. Однако Варвара, одна из дочерей Анны, полагает возможным уже оплакать, «отголосить её», что она самозабвенно делает сначала у постели, потом за столом, «где удобнее». Дочка Люся в это время шьет скроенное ещё в городе траурное платье. Швейная машина стрекочет в такт Варвариным всхлипам.
Анна - мать пятерых детей, двое сыновей её погибли, первенькие, рожденные один для Бога, другой для паря. Варвара приехала проститься с мамой из районного центра, Люся и Илья из близлежащих провинциальных городков.
Ждет не дождется Анна Таню из далекого Киева. А рядом с ней в деревне всегда был сын Михаил вместе с женой и дочкой. Собравшись вокруг старухи утром следующего после прибытия дня, дети, видя воспрянувшую мать, не знают, как им реагировать на её странное возрождение.
«Михаил и Илья, притащив водку, теперь не знали, чем им заняться: все остальное по сравнению с этим казалось им пустяками, они маялись, словно через себя пропуская каждую минуту». Забившись в амбар, они напиваются почти без закуски, если не считать тех продуктов, что таскает для них маленькая дочь Михаила Нинка. Это вызывает законный женский гнев, но первые стопки водки дарят мужикам ощущение неподдельного праздника. В конце концов мать жива. Не обращая внимания на девочку, собирающую пустые и недопитые бутылки, они уже не понимают, какую мысль на этот раз они хотят заглушить, может быть, это страх. «Страх от сознания, что мать вот-вот умрет, не похож на все прежние страхи, которые выпадают им в жизни, потому что этот страх всего страшнее, он идет от смерти… Казалось, смерть уже заметила их всех в лицо и уже больше не забудет».
Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, «будто их через мясорубку пропустили», Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. «А как не пить? - говорит Михаил. - День, второй, пускай даже неделю - оно ещё можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько веревок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен - пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал». Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа - «дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров - весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза желтые сосновые поленья с тонкой шелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы». Эти воскресники устраиваются для себя, одна семья помогает другой, что и сейчас возможно. Но колхоз в селе разваливается, люди уезжают в город, некому кормить и выращивать скот.
Вспоминая о прежней жизни, горожанка Люся с большой теплотой и радостью воображает любимого коня Игреньку, на котором «хлопни комара, он и повалится», что в конце концов и случилось: конь сдох. Игрень много таскал, да не сдюжил. Бродя вокруг деревни по полям и пашне, Люся понимает, что не сама выбирает, куда ей идти, что её направляет какая-то посторонняя, живущая в этих местах и исповедующая её сила. …Казалось, жизнь вернулась назад, потому что она, Люся, здесь что-то забыла, потеряла что-то очень ценное и необходимое для нее, без чего нельзя…
Пока дети пьют и предаются воспоминаниям, старуха Анна, съев специально сваренной для нее детской манной каши, ещё больше взбадривается и выходит на крыльцо. Её навешает долгожданная приятельница Мирониха. «Оти-моти! Ты, старуня, никак, живая? - говорит Мирониха. - Тебя пошто смерть-то не берет?.. Я к ей на поминки иду, думаю, она как добрая укостыляла, а она все тутака».
Горюет Анна, что среди собравшихся у её постели детей нет Татьяны, Танчоры, как она её называет. Танчора не была похожа ни на кого из сестер. Она стояла как бы между ними со своим особым характером, мягким и радостным, людским. Так и не дождавшись дочери, старуха решает умереть. «Делать на этом свете больше ей было нечего и отодвигать смерть стало ни к чему. Пока ребята здесь, пускай похоронят, проводят, как заведено у людей, чтобы другой раз не возвращаться им к этой заботе. Тогда, глядишь, приедет и Танчора… Старуха много раз думала о смерти и знала её как себя. За последние годы они стали подружками, старуха часто разговаривала с ней, а смерть, пристроившись где-нибудь в сторонке, слушала её рассудительный шепот и понимающе вздыхала. Они договорились, что старуха отойдет ночью, сначала уснет, как все люди, чтобы не пугать смерть открытыми глазами, потом та тихонько прижмется, снимет с нее короткий мирской сон и даст ей вечный покой». Так все оно и выходит.
Старуха Анна лежит без движения, не открывая глаз; она почти застыла, но жизнь ещё теплится. Дочери понимают это, поднеся к губам кусок разбитого зеркала. Оно запотевает, значит, мама ещё жива. Однако Варвара, одна из дочерей Анны, полагает возможным уже оплакать, «отголосить её», что она самозабвенно делает сначала у постели, потом за столом, «где удобнее». Дочка Люся в это время шьёт скроенное ещё в городе траурное платье. Швейная машина стрекочет в такт Варвариным всхлипам.
Анна - мать пятерых детей, двое сыновей её погибли, первенькие, рождённые один для Бога, другой для паря. Варвара приехала проститься с мамой из районного центра, Люся и Илья из близлежащих провинциальных городков.
Ждёт не дождётся Анна Таню из далёкого Киева. А рядом с ней в деревне всегда был сын Михаил вместе с женой и дочкой. Собравшись вокруг старухи утром следующего после прибытия дня, дети, видя воспрянувшую мать, не знают, как им реагировать на её странное возрождение.
«Михаил и Илья, притащив водку, теперь не знали, чем им заняться: все остальное по сравнению с этим казалось им пустяками, они маялись, словно через себя пропуская каждую минуту». Забившись в амбар, они напиваются почти без закуски, если не считать тех продуктов, что таскает для них маленькая дочь Михаила Нинка. Это вызывает законный женский гнев, но первые стопки водки дарят мужикам ощущение неподдельного праздника. В конце концов мать жива. Не обращая внимания на девочку, собирающую пустые и недопитые бутылки, они уже не понимают, какую мысль на этот раз они хотят заглушить, может быть, это страх. «Страх от сознания, что мать вот-вот умрёт, не похож на все прежние страхи, которые выпадают им в жизни, потому что этот страх всего страшнее, он идёт от смерти... Казалось, смерть уже заметила их всех в лицо и уже больше не забудет».
Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, «будто их через мясорубку пропустили», Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. «А как не пить? - говорит Михаил. - День, второй, пускай даже неделю - оно ещё можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько верёвок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен - пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал». Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа - «дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров - весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза жёлтые сосновые поленья с тонкой шелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы». Эти воскресники устраиваются для себя, одна семья помогает другой, что и сейчас возможно. Но колхоз в селе разваливается, люди уезжают в город, некому кормить и выращивать скот.
Вспоминая о прежней жизни, горожанка Люся с большой теплотой и радостью воображает любимого коня Игреньку, на котором «хлопни комара, он и повалится», что в конце концов и случилось: конь сдох. Игрень много таскал, да не сдюжил. Бродя вокруг деревни по полям и пашне, Люся понимает, что не сама выбирает, куда ей идти, что её направляет какая-то посторонняя, живущая в этих местах и исповедующая её сила. ...Казалось, жизнь вернулась назад, потому что она, Люся, здесь что-то забыла, потеряла что-то очень ценное и необходимое для неё, без чего нельзя...
Пока дети пьют и предаются воспоминаниям, старуха Анна, съев специально сваренной для неё детской манной каши, ещё больше взбадривается и выходит на крыльцо. Её навешает долгожданная приятельница Мирониха. «Оти-моти! Ты, старуня, никак, живая? - говорит Мирониха. - Тебя пошто смерть-то не берет?.. Я к ей на поминки иду, думаю, она как добрая укостыляла, а она все тутака».
Горюет Анна, что среди собравшихся у её постели детей нет Татьяны, Танчоры, как она её называет. Танчора не была похожа ни на кого из сестёр. Она стояла как бы между ними со своим особым характером, мягким и радостным, людским. Так и не дождавшись дочери, старуха решает умереть. «Делать на этом свете больше ей было нечего и отодвигать смерть стало ни к чему. Пока ребята здесь, пускай похоронят, проводят, как заведено у людей, чтобы другой раз не возвращаться им к этой заботе. Тогда, глядишь, приедет и Танчора... Старуха много раз думала о смерти и знала её как себя. За последние годы они стали подружками, старуха часто разговаривала с ней, а смерть, пристроившись где-нибудь в сторонке, слушала её рассудительный шёпот и понимающе вздыхала. Они договорились, что старуха отойдёт ночью, сначала уснёт, как все люди, чтобы не пугать смерть открытыми глазами, потом та тихонько прижмётся, снимет с неё короткий мирской сон и даст ей вечный покой». Так все оно и выходит.
Валентин Распутин
Старуха Анна лежала на узкой железной кровати возле русской печки и дожидалась смерти, время для которой вроде приспело: старухе было под восемьдесят. Она долго пересиливала себя и держалась на ногах, но три года назад, оставшись совсем без силенок, сдалась и слегла. Летом ей будто легчало, и она выползала во двор, грелась на солнышке, а то и переходила с роздыхом через улицу к старухе Миронихе, но к осени, перед снегом, последняя мочь оставляла ее, и она по утрам не в состоянии была даже вынести за собой горшок, доставшийся ей от внучки Нинки. А после того как старуха два или три раза подряд завалилась у крыльца, ей и вовсе приказали не подниматься, и вся ее жизнь осталась в том, чтобы сесть, посидеть, опустив на пол ноги, а потом опять лечь и лежать.
За свою жизнь старуха рожала много и любила рожать, но теперь в живых у нее осталось только пятеро. Получилось так оттого, что сначала к ним в семью, как хорек в курятник, повадилась ходить смерть, потом началась война. Но пятеро сохранились: три дочери и два сына. Одна дочь жила в районе, другая в городе, а третья и совсем далеко - в Киеве. Старший сын с севера, где он оставался после армии, тоже перебрался в город, а у младшего, у Михаила, который один из всех не уехал из деревни, старуха и доживала свой век, стараясь не досаждать его семье своей старостью.
В этот раз все шло к тому, что старухе не перезимовать. Уже с лета, как только оно пошло на убыль, старуха стала обмирать, и только уколы фельдшерицы, за которой бегала Нинка, доставали ее с того света. Приходя в себя, она тоненько, не своим голосом, стонала, из глаз ее выдавливались слезы, и она причитала:
Сколь раз я вам говорила: не трогайте меня, дайте мне самой на спокой уйти. Я бы тепери где-е была, если бы не ваша фельдшерица. - И учила Нинку: - Ты не бегай боле за ей, не бегай. Скажет тебе мамка бежать, а ты спрячься в баню, подожди, а потом скажи: нету ее дома. Я тебе за это конфетку дам - сладкую такую.
В начале сентября на старуху навалилась другая напасть: ее стал одолевать сон. Она уже не пила, не ела, а только спала. Тронут ее - откроет глаза, глянет мутно, ничего не видя перед собой, и опять заснет. А трогали ее часто - чтобы знать: жива, не жива. Высохла и ближе к концу вся пожелтела - покойник покойником, только что дыхание не вышло.
Когда окончательно стало ясно, что старуха не сегодня-завтра отойдет, Михаил пошел на почту и отбил брату и сестрам телеграммы - чтобы приезжали. Потом растолкал старуху, предупредил:.
Первой, уже на другое утро, приехала старшая старухина дочь Варвара. Ей добираться из района было недалеко, всего-то пятьдесят километров, и для этого ей хватило попутной машины.
Варвара открыла ворота, никого не увидела во дворе и сразу, как включила себя, заголосила:
Матушка ты моя-а-а! Михаил выскочил на крыльцо:
Погоди ты! Живая она, спит. Не кричи хоть на улице, а то соберешь сейчас всю деревню.
Варвара, не глядя на него, прошла в избу, у старухиной кровати тяжело стукнулась на колени и, мотая головой, снова взвыла:
Матушка ты моя-а-а!
Старуха не пробудилась, ни одна кровинка не выступила на ее лице. Михаил пошлепал старуху по провалившимся щекам, и только тогда ее глаза изнутри задвигались, зашевелились, пытаясь открыться, и не смогли.
Мать, - тормошил Михаил, - Варвара приехала, погляди.
Матушка, - старалась Варвара. - Это я, твоя старшая. Я к тебе повидаться приехала, а ты на меня и не смотришь. Матушка-а-а!
Глаза у старухи еще покачались-покачались, словно чашечки весов, и остановились, сомкнулись. Варвара поднялась и отошла плакать к столу - где удобнее. Она рыдала долго, пристукивая головой о стол, зашлась в слезах и уже никак не могла остановиться. Возле нее ходила пятилетняя Нинка, пригибалась, чтобы заглянуть, почему Варварины слезы не бегут на пол; Нинку прогоняли, но она, хитря, снова прокрадывалась и лезла к столу.
Вечером, на счастливо подгадавшей «Ракете», которая ходит только два раза в неделю, приехали городские - Илья и Люся. Михаил встретил их на пристани и повел в дом, где все они родились и выросли. Шли молча: Люся и Илья по узкому и шаткому деревянному тротуарчику, Михаил рядом, по комкам засохшей грязи. Деревенские здоровались с Люсей и Ильей, но не задерживали разговорами, проходили и с интересом оглядывались. Из окон на приехавших таращились старухи и ребятишки, старухи крестились. Варвара при виде брата и сестры не утерпела:
Матушка-то наша… Матушка-а-а!
Погоди ты, - опять остановил ее Михаил. - Успеешь.
Сошлись все у старухиной кровати - и Надя, Михайлова жена, тут же, и Нинка. Старуха лежала недвижимо и стыло - то ли в самом конце жизни, то ли в самом начале смерти. Варвара ахнула:
Не жива.
На нее никто не цыкнул, все испуганно зашевелились. Люся торопливо поднесла ладонь к открытому рту старухи и не почувствовала дыхания.
Зеркало, - вспомнила она. - Дайте зеркало.
Надя кинулась к столу, на ходу вытирая о подол осколок зеркала, подала его Люсе; та торопливо опустила осколок к бескровным старухиным губам и с минуту подержала. Зеркальце чуть запотело.
Жива, - с облегчением выдохнула она. - Жива наша мама.
Варвара опять спохватилась плакать, будто услышала все не так, Люся тоже опустила слезу и отошла. Зеркальце попало к Нинке. Она принялась на него дуть, заглядывая, что с ним после этого будет, но ничего интересного для себя не дождалась и, улучив момент, сунула зеркальце ко старухиному рту, как только что делала Люся. Михаил увидел, при всех отшлепал Нинку и вытолкал из комнаты.
Варвара вздохнула:
Ах, матушка ты наша, матушка.
Надя спросила, куда подавать на стол - сюда, в комнату, или в кухню. Решили, что лучше в кухню - чтобы не тревожить мать. Михаил принес купленные со дня бутылку водки и бутылку портвейна, водку разлил себе и Илье, портвейн сестрам и жене.
Татьяна наша сегодня уж не приедет, - сказал он. - Ждать не будем.
Сегодня не на чем больше, ага, - согласился Илья. - Если вчера получила телеграмму, сегодня на самолет, в городе пересадка. Может, сейчас в районе сидит, а машины на ночь не идут - ага.
Или в городе.
Завтра будет.
Завтра обязательно.
Если завтра, то успеет.
Михаил на правах хозяина первый поднял рюмку:
Давайте. За встречу надо.
А чокаться-то можно ли? - испугалась Варвара.
Можно, можно, мы не на поминках.
Не говорите так.
А, теперь говори, не говори…
Давно мы вот так все вместе не сидели, - с грустью сказала вдруг Люся. - Татьяны только нет. Приедет Татьяна, и будто никто никуда не уезжал. Мы ведь раньше всегда за этим столом и собирались, в комнате только для гостей накрывали. Я даже на своем месте сижу. А Варвара не на своем. И ты, Илья, тоже.
Где уж там - не уезжали! - стал обижаться Михаил. - Уехали - и совсем. Одна Варвара заглянет, когда картошки или еще чего надо. А вас будто и на свете нету.
Варваре тут рядом.
А вам прямо из Москвы ехать, - поддела Варвара. - День на пароходе - и тут. Уж хоть бы не говорили, раз за родню нас не признаете. Городские стали, была охота вам с деревенскими знаться!
Ты, Варвара, не имеешь никакого права так говорить, - разволновалась Люся. - При чем здесь городские, деревенские? Ты думай, о чем говоришь.
Ага, у Варвары, конечно, нету права говорить. Варвара не человек. Чё с ней разговаривать? Так, пустое место. Не сестра своим сестрам, братовьям. А если спросить тебя: сколько ты дома до сегодняшней поры не была? Варвара не человек, а Варвара матушку нашу проведывала, в год по скольку раз проведывала, хоть у Варвары - не твоя семья, побольше. А теперь Варвара и виноватая сделалась.
Давно не была - чего там! - поддержал Варвару Михаил. - У нас еще Нинка не родилась, приезжала. А Илья в последний раз был - когда с севера переехал. Еще Нинку Надя от груди отнимала. Помнишь, горчицей соски мазали, ты смеялся.
Илья помнил, кивнул.
Не могла, вот и не приезжала, - обиженно сказала Люся.
Захотела, смогла бы, - не поверила Варвара.
Что значит смогла бы, если я говорю, не могла? У меня такое здоровье, что если в отпуск не подлечиться, потом весь год будешь по больницам бегать.
У Егорки всегда отговорки.
При чем здесь какие-то Егорки и отговорки?
А так, ни при чем. Вам уж и слова сказать нельзя. Важные стали.
Ладно вам, - сказал Михаил. - Поехали еще по одной. Чего она будет киснуть?
Поди, хватит, - предупредила Варвара. - Вам, мужикам, только бы напиться. Матушка при смерти лежит, а они тут разгулялись. Не вздумайте еще песни петь.
Песни никто и не собирался петь. А выпить можно. Мы сами знаем, когда можно, когда нельзя - не маленькие.
Повесть «Последний срок» Распутина была написана в 1970 году. В своей книге автор раскрывает темы духовного и нравственного падения человека. В произведении показано, как завладевшие людскими жизнями и душами эгоизм, черствость, бессердечие влияют не только на судьбу конкретного человека, но и на общество в целом.
Главные герои
Анна – старая женщина, мать пятерых детей, добрая, работящая, заботливая женщина.
Другие персонажи
Варвара – старшая дочь, простая деревенская женщина, измученная тяжелой жизнью и частыми родами.
Люся – дочь Анны, городская жительница, образованная, требовательная к себе и к людям.
Илья – средний сын, также житель города.
Михаил – младший сын, у которого живет Анна; нерешительный, безответственный, большой любитель выпить.
Татьяна – самый младший ребенок Анны, добрая и ласковая женщина.
Мирониха – лучшая подруга Анны.
Надя и Нинка – невестка Анны и ее маленькая внучка.
Глава 1
Старуха Анна, которой было уже под восемьдесят, « дожидалась смерти, время для которой вроде приспело ». Она держалась из последних сил, но три года назад « сдалась и слегла ».
За свою жизнь Анна родила много детишек, но « в живых у нее осталось только пятеро » – два сына и три дочери. Все, кроме младшего сына Михаила, уехали из деревни, и именно у него « старуха и доживала свой век ». Когда стало ясно, что она со дня на день отойдет мир в иной, Михаил отправил телеграммы брату и сестрам, чтобы те приезжали.
Первой приехала старшая Варвара, вслед за ней объявились « городские – Илья и Люся» , и все ждали Татьяну из Киева. Мать была очень плоха, и Варвара стала оплакивать ее еще при жизни, а Люся села за шитье траурных нарядов.
Главы 2-3
Понимая, что в день получки в магазине не будет водки, братья предусмотрительно решили купить алкоголь на похороны матери – не меньше одного ящика, ведь « полдеревни придет ».
Неожиданно для всех Анна открыла веки, поименно назвала собравшихся возле нее детей. Узнав, что Татьяна еще не приехала, женщина вновь впала в забытье.
« Мало-помалу старуха выправилась » и к вечеру попросила жидкой манной каши. Радость от того, что она видит « своих ребят, не давала ей отдохнуть, билась в лицо, шевелила руки, грудь, забивала горло ». Анна была очень слаба, ей трудно было говорить, и она только с любовью смотрела на детей – « жадно, торопливо, словно навеки впитывая в себя каждое лицо ».
Поправляя матери постель, Люся заметила, что она спит на грязных, давно не стиранных простынях. Она стала выговаривать Михаилу за такое безразличие, не заметив, как густо « залилась краской Надя » – жена брата. На что Анна принялась защищать невестку, которая все это время терпеливо ухаживала за ней. Женщина призналась, что гораздо тяжелее ей приходилось с Михаилом, когда тот выпьет, а в таком состоянии он бывал регулярно. Люся пообещала поговорить с братом.
На радостях, что мать оклемалась, Илья с Михаилом решили выпить.
Главы 4-5
На следующее утро Анна попыталась самостоятельно сесть, и это у нее получилось. На рассвете к ней притопала Нинка – малолетняя дочь Михаила, и пригрелась возле бабушки.
Анна попросила Варвару, которой приснился дурной сон, сбегать к Миронихе – старушке-соседке – и проведать ее.
Проснулся Михаил, который намедни с Ильей выпил три бутылки водки. С похмелья он испугался, что они с братом выпили весь ящик, но, заглянув в кладовку, Михаил « счастливо сморщился » – нетронутые бутылки были на месте.
Предусмотрительно спрятав одну бутылку водки в курятнике, Михаил разбудил брата, и они принялись жаловаться друг другу на то, как тяжело с возрастом бороться с похмельем. Впрочем, это не помешало братьям, пока их не видят женщины, распить бутылку водки еще до завтрака.
Алкоголь развязал языки собутыльникам, и они стали сокрушаться, что мать вовремя не померла, когда « все собрались, приготовились ».
Глава 7
Поразмыслив, Люся решила пойти прогуляться в лес. Ей « не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать – ни жалеть, ни подбадривать ». Вглядываясь в знакомые пейзажи, Люся вспоминала свое беспечное детство, юность – « как странно и как далеко это было, будто и не с ней ».
Наконец, она дошла до поля, которое и было целью ее прогулки. Однажды, в голодное послевоенное время, Люсю отправили бороновать это поле, выделив изможденного тяжелой работой и вечным недоеданием жеребца Игреньку. Во время работы он неожиданно упал, и так и не смог подняться. От страха Люся принялась бить коня, а после побежала за матерью.
Узнав о беде, Анна тотчас примчалась на помощь Игреньке. С ласковой настойчивостью она помогла подняться жеребцу, который понимал ее с полуслова. Тем и спасла его от верной смерти.
Гуляя « по местам, которыми ярче всего была отмечена ее прежняя деревенская жизнь », Люся отчетливо поняла, что многое забыла, и многое ушло безвозвратно…
Главы 8-11
Анну навестила ее давняя подружка – живая и непоседливая Мирониха, которая всегда с удовольствием подтрунивала над своей соседкой. Они с удовольствием посмаковали все деревенские сплетни. Глядя на Анну, Мирониха думала о том, « что хорошо бы им со старухой умереть в один час, чтобы никому не оставаться на потом ».
Михаил с Ильей ушли в глубокий запой. Вскоре компанию им составил сосед Степан, и теперь « Михаилу больше не страшны были ни сатана и ни жена ».
Анна была очень рада, что возле нее собрались дети, но материнскому сердцу не давали покоя мысли о Таньчоре – младшей дочери Татьяне. Она давно ее не видела – Татьяна вышла замуж за военного, которого «перебрасывали» из города в город, и вскоре супруги обосновались в далеком Киеве.
Таньчора была « была последней, заскребышем » и « выросла ласковей своих сестер ». Поначалу Анне было непривычно принимать от дочери столько любви, столько нежности, и в ответ ее сердце переполнялась благодарностью и невыразимой радостью.
Когда Анна поняла, что нет смысла больше ждать Татьяну, в ней « вдруг что-то оборвалось ». Дети пытались было ее успокоить, но старуха плакала, не унимаясь – она была уверена, что с Татьяной что-то случилось.
« В эту же ночь, не откладывая », Анна решила умереть. Она вспомнила всех родственников, ушедших в мир иной, всех своих деток, которым так и не суждено было пожить на этом свете. Анна считала, что и так задержалась, а ведь ей есть к кому уходить. « Ночью старуха умерла »…
Заключение
В своем произведении Валентин Распутин поднимает проблему забвения своих истоков, своих корней. Люди, закованные в панцирь собственного эгоизма и безразличия, утрачивают богатое духовное наследие своих предков.
После ознакомления с кратким пересказом «Последний срок», рекомендуем прочесть повесть Распутина в полной версии.
Тест по повести
Проверьте запоминание краткого содержания тестом:
Рейтинг пересказа
Средняя оценка: 4.5 . Всего получено оценок: 191.
Было время, когда меня сильно интересовала британская писательница Вирджиния Вулф... У меня была толстенная книга её произведений, я читала и изумлялась мастерству писательницы ровно и гладко ткать ажурное полотно повествования. Слова, словно петельки в вязании, перетекали из одного в другое и создавали неразрывную словесную вязь, - с первого слова до последнего изложение читалось как одно предложение без остановок на точках и запятых и даже, скажу образно, без перерывов на дыхание. Удивительное писательское дарование!
Но, что интересно, кроме воспоминания об этой изящной словесности я больше ничего не запомнила. Нет-нет, сюжет припоминаю, понимаю главную идею произведения, но всё это так отстранённо, что вроде как бы и не читала. Вот думаю, что дало мне это чтение? Что полезное для себя я почерпнула? Узнала новое имя? Так оно и раньше было мне знакомо. Открыла для себя нечто важное? Да нет. Наполнило меня духовностью? Да ничуть. Вспоминается только вышеупомянутое мастерство изложения, названный кем-то "поток сознания". Так люди восхищаются мастерством рук фокусников – замер от удивления, поразился ловкости и через миг забыл.
Сегодня я прочла повесть Валентина Распутина "Последний срок". Читаю его произведения уже неделю и от каждого (рассказ ли, повесть ли) ощущаю в себе душевную переполненность. Поэтому читаю с перерывами, чтобы дать ощущениям (чувствам, эмоциям, впечатлениям) успокоиться и улечься в памяти.
Валентин Распутин пишет просто и по существу, в его прозе нет словесных изысков и отвлекающей цветистости, он скуп на метафоры и эпитеты, но каждое его слово отпечатывается в мозгу и в памяти, как единственно необходимое.
Я всегда читаю книги с карандашом в руке, чтобы тут же записать (подчеркнуть) поразившую меня мысль или выписать цитату. Из повести "Последний срок" я, было, также начала выписывать понравившиеся фразы и литературные обороты, но потом бросила это занятие, как бессмысленное – пришлось бы выписывать целые абзацы вместо того, чтобы просто читать.
О чём повесть... о том, что старуха Анна (80 лет) собралась умирать. Она ослабла, захирела, впала в спячку. Живший с ней сын Михаил выслал телеграммы брату и сёстрам, чтобы приехали: "мать кончается". Приехала из райцентра старшая Варвара, из соседних городков Люся и Илья, с минуты на минуту должна приехать сестра Танчора (Татьяна) из Киева.
Старуха была рада увидеть их перед смертью, чтобы посмотреть на них любимых и спокойно преставиться: "Говорить ей все же было трудно, она поневоле умолкла. Но радость, оттого что она видит перед собой своих ребят, не давала ей отдохнуть, билась в лицо, шевелила руки, грудь, забивала горло."
А её любимые дети...
Помню когда-то я прочла роман венгерского писателя Мора Йокаи "Сыновья человека с каменным сердцем". Роман о трёх братьях и о венгерской революции, но я сейчас не о сюжете, а о навсегда запомнившемся мне словосочетании "человек с каменным сердцем". Я так называю людей, в которых нет не то, что любви, а нет даже намёка на естественное человеческое сострадание.
Именно такими я увидела старухиных детей. Они быстро откликнулись на телеграмму Михаила, отпросились с работы, отвлеклись от важных дел и приехали – а как же, ведь МАТЬ умирает, полагается присутствовать! Писатель бесстрастен, его голос "за кадром" ровен и спокоен, он точными словами-штрихами выпукло вырисовывает каждого из детей Анны в этой ситуации.
1. Варвара (старшенькая) с порога заголосила, припадая к телу матери: "Матушка-а-ааа!" Далее она от кровати переместилась к столу, там причитать было "удобнее". Вот это распутинское "удобнее" - "выстрел наповал" в характеристике Варвары – эмоции напоказ, на публику, на всякий случай... из боязни нарушить какое-нибудь правило, от которого ей (ей!) станет хуже! Каменное сердце? Хуже – глиняное, твёрдое, когда касается выгоды, и сыпучее, когда выгоды нет.
Мать её единственную определила "плакальщицей над своим телом", задача ответственная и важная для старухи, но Варваре по сути нет до матери дела, устав ждать материнской смерти, все засобирались домой, и она за компанию.
2. Люся человек практичный и прагматичный. Она сразу уселась шить себе (при живой ещё матери) чёрное платье для предстоящих похорон, она решительно осудила Михаила и его жену Надю за несвежие простыни под старухой, за ненадлежащий уход за ней, за неправильное, на её взгляд, воспитание Нинки...
Люся уверена, что живёт правильно и поэтому имеет право поучать других: "Люся верила, что неудачи тоже с глазами, и прежде чем пристать к кому-нибудь, они видят, как человек держится, чего он стоит, и даже то, как он выглядит внешне".
3. Илья. Вот таким увидела его мать: "Рядом с голой головой его лицо казалось неправдашним, нарисованным, будто свое Илья продал или проиграл в карты чужому человеку. И весь он изменился, побойчел..." Илья держится бодрячком, шутит и вроде успокаивает мать, но он не понимает её состояния, ни разу не присел рядом, не подержал руку, не помолчал понимающе, не заговорил по-сыновьи от души, он просто ждал, когда она умрёт, и ожидание заполнял выпивкой с братом Михаилом (всё путём, повод есть!) Каменное сердце не смягчить, не залить алкоголем.
4. Михаил. Он один остался жить в родительском доме, и мать при нём была работницей и помощницей жене Наде по хозяйству и одновременно приглядом за малолетней Нинкой. Сын любил мать, но по-своему, грубо, по-мужицки... Подбадривал её, например неуклюжей шуткой о том, что якобы вышел указ, чтоб всем старикам жить только до 70 лет, а дальше ни-ни... Простодушная Анна не понимала таких шуток и принимала их за правду. То, что эти переживания причиняют боль старухиному сердцу, Михаилу было невдомёк, сказал и ладно, подумаешь! Тоже каменное сердце? Но из всех детей лишь Михаил понял отчаяние матери, когда она поняла, что Танчоры ей не дождаться и "вызвал огонь на себя" ...
5. Таньчора, Танька, Таня, Татьяна. Самая любимая дочка, самая нежная и ласковая, умеющая растопить материнское сердце и смазать его словесным бальзамом. "Ты у нас, мама, молодец". - "Это еще пошто?" - удивлялась мать. "Потому что ты меня родила, и я теперь живу, а без тебя никто бы меня не родил, так бы я и, не увидала белый свет". Таньчора смеялась и подбирала, как гладила, старухины волосы".
Она любила мать в благодарность за предоставленную ей возможность родиться, но любви в благодарность не бывает - настоящая любовь безусловна.
Последним жгучим желанием старухи было увидеть перед смертью свою славную дочку и спокойно умереть. Писатель не пишет, почему Танчора не приехала, можно только предположить, что, возможно, не дошла телеграмма, что город Киев далеко и есть трудности с дорогой, с билетами на поезд/самолёт/пароход... Причины понятные и оправдательные, но почему-то закрадывается мысль-убеждение, что Танчора не приехала, потому что не захотела.
Самая ласковая и понимающая вдали от матери растеряла свои прекрасные качества. А может, их у неё и не было?
Каждый раз старуха давала себе последний срок: "ей надо было перед смертью хоть мельком взглянуть на Таньчору, чтобы снять со своей души грех за то, что она ее долго не видела, очиститься перед богом и спокойно, радостно и светло предстать перед его судом".
Вот как – совестливая мать чувствует грех перед дочерью, а надо наоборот, надо, чтоб было по-божески!
"Не приехала Таньчора. Не приехала. Так и не увидела ее старуха. Она опустила голову на подушку и заплакала".
Старуха стала всех напрягать, она раздумала умирать. Она стала подниматься, сидеть в постели, стало ясно видеть и разговаривать. Она нарушила планы приехавших, поставила их в тупик, что они скажут на работе, ведь уехали хоронить, а вернулись ни с чем? Да их не поймут, фу, как стыдно перед людьми!!!
"Еще перед обедом они все были уверены, что старуха мучится умирая, а она мучилась, чтобы выжить".
Помиральщица Анна чувствовала свою ненужность и уговаривала всех чуток подождать, вот, мол, только на Танчору погляжу и уйду... Она объясняла Миронихе: "Им меня ждать не придется, ... Нет, нет, не придется. Мне боле уж нельзя здесь задерживаться. Нехорошо. Я и так уж вдругорядь живу. Ребяты приехали, бог узнал и от чьей-то доли мне ишо маненько дал, чтоб я на их поглядела да от с тобой напоследок поговорела. Тепери назад надо. Ишо как-нить день перемогу, и все, и надо снаряжаться".
Прекрасно и запоминающе выписан образ старухиной подружки Миронихи. Волнительный образ одинокой дряхлой соседки, которая только и жила тем, что могла ещё двигаться. Я даже мысленно поблагодарила Миронихину корову, которая куда-то ушла и где-то затаилась... Наверное, для того, чтобы у хозяйки появилась цель в жизни (вернуть корову) и стимул к движению (бегать и искать) – движение, как известно, жизнь.
В одном из своих рассказов Валентин Распутин пишет о маленьком мальчике, который проснулся, а мамы нет. Мальчик испугался, стал бегать по дому, искать маму, звать, плакать и вымещать страх одиночества на бессловесном друге - одноногом зайце.
Я читала рассказ и понимала, почему так жизненно-ярко выписаны переживания мальчика, ведь писатель и сам был маленьким и мог помнить собственные пережитые впечатления, а выложить их в рассказе – дело техники.
В повести "Последний срок" Распутин описывает последние дни/часы умирающей старухи... Он написал эту повесть, когда ему было 33 года, возраст молодой и для писателя и для человека. Откуда этот молодой человек смог узнать такие переворачивающие душу подробности конца человеческой жизни? Писательский талант? Плоды богатого воображения? Накопленная не по годам мудрость? Прозорливое проникновение в психологию людей и, в частности, стариков? Да, всё это – и ещё нечто такое, что Бог даёт только избранным.
Я уверена, что дети старухи Анны считают себя хорошими людьми. Они уважаемы на работе, добросовестны в труде, соблюдают правила порядка в подъезде и в общественных местах. Они совершают культпоходы в театр и, возможно, читают книги. Они знаю, что такое хорошо и плохо, и осуждают чёрствых и равнодушных людей. Это правила жизни, а их надо выполнять, если ты культурный (городской) человек.
Валентин Распутин один из тех (а может, ведущий среди них), кто посредством своего писательского дара открывает нам самих себя. Скажу больше, любое произведение Распутина – это "последний срок" для того, чтобы остановиться и оглянуться на себя. Почувствовать своё сердце – не каменное ли? Есть в нём лёгкость и радость искреннего сопереживания, чуткости, сопричастности, душевной близости? Если в нашем сердце Любовь?
Повесть заканчивается тремя словами - " Ночью старуха умерла". От этих лаконичных слов возникает ощущение непоправимости, отчаяния и бессилия от невозможности повернуть время вспять и всё исправить. Ведь не у всех же каменное сердце...