"Ты чем помог фронту? "

Президенты RU Минкин Александр Викторович

Чем ты помог фронту? 17 марта 1995, «МК»

Чем ты помог фронту?

Родина-мать зовет! А мертвые не слышат

ВОЕННЫЙ ЭТАП ЗАВЕРШАЕТСЯ

Заявление Президента России Б. Н. Ельцина

Обращаюсь к гражданам России, к мировому сообществу, ко всем, кто с беспокойством и сочувствием следил за развитием событий в Чеченской Республике. Довожу до сведения всех, что военный этап восстановления действия Конституции России в Чеченской Республике практически завершен… Пусть трагедия, пережитая Россией, россиянами и чеченским народом, послужит уроком для народов и политиков.

Борис Ельцин. Москва,

Прежде такое умели формулировать легче и веселее: «Приятно и радостно знать, что кровь, обильно пролитая нашими людьми, не прошла даром, что она дала свои результаты!» (И. Сталин).

Финальная фраза президентского заявления, к сожалению, звучит открытой угрозой. Какой урок? Кому? Каким политикам? Каким народам? Тем, кто вздумает взять столько суверенитета, сколько может унести?

Останавливают такие угрозы или подталкивают?

Хватит ли войск, если еще два-три субъекта Федерации?..

Послушаются ли офицеры? Пойдут ли солдаты? И сколько еще потребуется триллионов и цинка?

Всё удручает в этом заявлении. И дата 19 января. (Потому что теперь, спустя два месяца, мы знаем – не завершилось.) И дикий набор слов «военный этап восстановления действия Конституции». И самое ужасное – обращение к тем, кто «следил». Не следит, а следил. Прошедшее время. Вот это, увы, точно. Свыклись. Потеряли интерес.

Нам повезло. Пятидесятилетие Великой Победы мы отметим куда горячее, чем предыдущие (тридцать, тридцать пять, сорок, сорок пять) юбилеи.

Ветеранов осталось мало, да и не любили они вспоминать войну. Вспоминали фронтовых друзей, боевых командиров, счастливые случаи… И никогда не вспоминали брошенные трупы однополчан. И даже пионеры, каждое лето шагающие по местам боевой славы, то ли не спотыкались об эти кости, то ли помалкивали. Только у Симонова читаем:

Мы мертвым глаза не закрыли.

Придется нам вдовам сказать,

Что мы не успели, забыли

Последнюю почесть отдать.

Великая война исчезла, превратилась в Великую Победу. Тридцать пять миллионов погибших давно стали абстракцией. Во всяком случае, никто не вздрагивал от ужаса, услышав эту постепенно растущую цифру: от двадцати миллионов Хрущева до двадцати восьми – Горбачева (а при Сталине – семь, а нынче – тридцать пять).

Взятие Берлина превратилось в водружение флага над Рейхстагом. А то, что в Берлинской операции спешки ради положили сотни тысяч солдат, – забылось.

И уж вовсе забылось, что к 1945-му выгребали последних: брали уже и семнадцатилетних, и пятидесятилетних, и даже после тяжелых костных ранений (если без ампутации) – возвращали на фронт.

Теперь мы вспомнили, что такое война. Нам напомнили.

Кое-кто – своими глазами, а большинство – по телевизору увидели войну. Увидели сгоревших танкистов, оторванные ноги и руки, гниющие трупы, уничтоженный город. По ТВ, конечно, впечатление малость слабее. Народ привык, что на экране все понарошку. И вот уже сто дней подряд смотрим русский сериал «Чеченская война».

Привыкли.

Первый этап кончился. Но не потому, что перестали стрелять. (Стрелять не перестали.) Первый этап кончился потому, что чеченская война ушла во вторую половину «Итогов» – «Вестей» – «Новостей».

Она перестала быть шоком. Стала бытом. Скоро съедет к прогнозу погоды. В Москве – солнце, в Аргуне – «Град».

Смотришь на спокойных людей, на премудрых депутатов, принимающих не закон о немедленном прекращении войны, а увольняющих Ковалева, – и говоришь сам себе: может, ты сошел с ума? Ну чего ты так застрял на этой войне? Но вспомнишь трупную вонь и куски солдатского мяса – и понимаешь: это не ты застрял – это вся Россия застряла.

Сто дней. За это время Гитлер до Можайска дошел. На Москву в бинокль глядели фрицы. А кремлевский горец вооружал народное ополчение и – с одной винтовкой на троих – кидал под танки Гудериана.

Напрасно министры плохо в школе учились. Запомнили: главное – флажок воткнуть. А сколько солдат ради этого погибло – забыли. Забыли, что с винтовкой «за Родину!» оказывается сильнее, чем на танке «за фюрера и немецкий порядок!» (не путать с конституционным).

Но запомнили, что катастрофические поражения и огромные потери надо называть «неудачами начального периода» и объяснять неготовностью.

Да, граждане, Грачев позволил себе и это. Он (простая душа, его лицо все видели, умом не светится) так и заявил: мол, армия была не готова.

Выходит, Дудаев совершил вероломное нападение. Тут опять по учебнику: или ФСК плохо разведала, или в Кремле правдивые сообщения (по примеру Иосифа Виссарионовича) посылают на…

И Грачев, и вся официальная пропаганда (в честь пятидесятилетия Победы?) устроили нам повторение пройденного. (Чтобы мы извлекли наконец уроки?)

Как и тогда: сперва трещали «малой кровью, на чужой территории». Потом – «неготовность».

Как и тогда: не полагается говорить о мародерстве. Сам министр юстиции (!) заявил: нету мародерства, разве что берут еду в оставленных квартирах. А телерепортажи показывают (не подумавши), как солдаты в армейских палатках отдыхают под шелковыми ватными одеялами. Из дома взяли. Вот только из чьего?

После той войны тоже было не принято говорить о мародерах. Говорили о трофеях. Солдаты везли – сколько в «сидор» набьется, генералы – вагонами. Высоцкий пел неприличное:

Трофейная Япония,

Трофейная Германия!

Пришла страна Лимония -

Сплошная чемодания…

Лицемерные разговоры о мире не стоят ни гроша после откровенных заявлений Грачева и пр.: «Никаких переговоров с бандитами! Ультиматум! Пусть сложат оружие!»

Сложат они тебе, жди. Но Грачев не столь наивен, он и не ждет капитуляции. Повторяем в сотый раз: война в его интересах. Генералы нашли наконец занятие. Уже тысячами сыплются ордена, идут внеочередные звания. А денег! Кто ж считает деньги, когда война? Сколько надо – столько и будет.

Высшие лица проговариваются поминутно. Невольно выдают свои тайны. Секретарь Совета безопасности Лобов на днях произнес подряд две фразы: «Война скоро кончится» и «Надежд на мирное решение – мало».

Понятно. Если скоро, но не миром – значит, уничтожение. (Если враг не сдается – его уничтожают.) Значит, Совет безопасности решил уничтожить всех чеченцев.

Меня, конечно, поправят: «всех вооруженных чеченцев, то есть бандитов». Бандитов, безусловно, надо убить всех, не тратя времени на суд и следствие. Респектабельная газета «Сегодня» так и пишет: «Хороший бандит – это мертвый бандит», забывая, что это – перифраз расистского «хороший негр – мертвый негр». Есть, однако, досадная мелочь: статистика потерь.

Убив за три месяца тысячу бандитов (7 тысяч – это враки), заодно убили около 25 тысяч мирных жителей. Даже если всего один чеченец из 25 взялся за оружие, то и выйдет, что, убивая вооруженных, – убьем всех.

А скоро ли? Чеченцев около миллиона. Защищая свою землю, даже самый невоинственный народ ставит под ружье около 20 % населения. Предстоит убить 200 тысяч. Если продолжать с той же скоростью (по тысяче за три месяца) – потребуется 600 месяцев, то есть 50 лет. Как ни странно, тот же срок называет Дудаев, хотя мне неизвестно, из каких расчетов он исходит.

Судьба полицая

Упорно и ежедневно нам говорят о создании «местной администрации», показывают «премьер-министра» Хаджиева, показывают милицию, создаваемую из «хороших чеченцев».

Видя этих милиционеров, невольно вспомнишь судьбу полицаев, старост и прочих бургомистров. Завоеватели и тогда создавали местную администрацию. Но впереди старосту ждала виселица и табличка «предатель Родины». За исключением тех случаев, когда такой бургомистр, работая на немцев, на деле выполнял задания подпольного обкома.

Те чеченцы, которые сотрудничают с нашей армией, воспринимаются нормальными чеченцами только как предатели. Они уже не чеченцы, не люди, их судьба предрешена, и они живы только пока их защищают наши танки.

Конечно, они согласно кивают головой, говорят в телекамеры правильные слова и проклинают Дудаева. Но неужели мы такие дураки, что верим в этот театр?

Неужели уроки Великой Отечественной пропали? Неужели Бог опять желает наказать Россию, отнимая разум у правителей?

Мы напали на племя. Под бомбами, под «Градами» гибнут их женщины и дети. Уже погибли десятки тысяч. В такой момент все внутриплеменные распри прекращаются.

К генералу Масхадову (брать интервью) и обратно я ехал в машине с шофером и проводником. Всю дорогу они орали друг на друга так, что я думал – дойдет до драки. Они ругались по-чеченски, но вставляли русские слова, и было ясно, что проводник превозносит Дудаева, а шофер – ненавидит.

Несколько раз я настоятельно просил: давайте по-русски, мне интересно. Но несмотря на то что желание гостя – закон, мне холодно отвечали: «Да мы о своем говорим, тебе неинтересно».

Они говорили именно о своем. Плохой Дудаев или хороший – он свой. Не так уж любили Сталина советские люди, но драться с немцами это не мешало. Они сражались за Родину, мстили за сожженные дома, погибших братьев, отцов, матерей. Дай, победим фрицев, а там…

Стать сегодня российским милиционером – для чеченца значит не киоски рэкетировать, а наняться ловить своих.

Местная администрация склонна честно выполнять карательные функции только по отношению к чужим.

Может быть, ошибаюсь, но мне кажется, что ожесточенность сегодняшнего чеченского сопротивления родом из 1944 года. Из депортации.

23 февраля 1944-го всех чеченцев – от новорожденных до престарелых – погнали на станции, погрузили в вагоны и увезли в Сибирь. Всех, кроме тех, кто не мог идти, а нести было некому. Таких собрали в сарай, обложили сеном и сожгли заживо. А из тех, кто был депортирован, погибло 60 %.

Это – геноцид. Слово хорошо знакомое. Но сейчас – из-за чеченцев – я впервые задумался о его втором, неявном смысле. Геноцид – от греческого genos (род) и латинского caedere (убивать) – уничтожение рода, племени. По международным нормам геноцидом считается одномоментное убийство свыше тридцати двух человек по расовому признаку. Но о таких мелочах и речи нет. Всерьез о геноциде говорят, когда жертвы исчисляются тысячами, когда истребляют существенный процент нации.

Не остается ли геноцид в генах, в генетической (родовой) памяти? Не эта ли страшная закалка?..

В 1944-м чеченцы покорно шли в вагоны, не зная, что их ждет. В 1995-м родовая память о гибели 60 % исключает для них покорную рабскую смерть.

Многие помнят депортацию. Все, кому больше пятидесяти пяти, – помнят. Все старейшины помнят. А все взрослые чеченцы (и ингуши, и балкарцы, и…) – все, кому меньше пятидесяти, – родились в ссылке. Все. И Дудаев, и Аушев… Родились и росли в землянках, сараях, бараках под рассказы родителей о том, как прекрасно жили в Чечне. Какие были лошади, дома, оружие, ковры… И, должно быть, вспоминая, как покорно они пошли в вагоны, чеченцы задыхались от ненависти и плакали от позора. И, получив такую прививку, выросли непокорными. Им нечего было терять, а это развивает храбрость. Сталин был уверен, что уничтожил их полностью. Эти народы были вычеркнуты даже из энциклопедических словарей.

В советских словарях 1950-х годов нет слов «чеченец», «ингуш», «балкарец»… Нет ни народов, ни стран. Нет Чечни, а древнее Урарту есть непременно.

Разумеется, среди чеченцев есть такие, кто «сознательно и честно» перешел на нашу сторону. Но если человек встает на сторону тех, кто разбомбил его город, убил его родню, – это моральный урод. Можно ли полагаться на такого человека?

Да и как отличить того, кто сотрудничает честно, от того, кто притворяется? Ведь, нанимая притворщика, мы сами внедряем в свои ряды шпиона. Подслушает планы, высмотрит склады и – донесет Дудаеву.

Положение хреновое. Все чеченцы знают русский язык. Ни один наводитель конституционного порядка на территории Чечни не знает по-чеченски ни слова. Кроме «Аллах акбар»!

Это значит: всё, что мы говорим, – они понимают. То, что они говорят, – мы не понимаем. Какой простор для партизан. Ведь «хороший чеченец» в милицейской форме может с невозмутимым видом произнести одно словечко, и его задержанный собрат уже будет знать, что и как говорить.

Наличие местной администрации гарантирует Дудаеву точную и своевременную информацию о планах. А наши генералы, похоже, не читали даже «Васька Трубачева».

Судьба чеченца

Вернувшись в свой аул, он нашел свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, красивый, с блестящими глазами мальчик, был привезен мертвым к мечети. Он был проткнут штыком в спину.

Вой женщин слышался во всех домах и на площади, куда были привезены еще два тела. Малые дети ревели вместе с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших.

Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее.

Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.

Перед жителями стоял выбор: оставаться на местах и восстановить с страшными усилиями все с таким трудом заведенное и так легко и бессмысленно уничтоженное, ожидая всякую минуту повторения того же, или, противно религиозному закону и чувству отвращения и презрения к русским, покориться им…

Это написал не журналист-дудаевец, продавшийся за вонючие доллары (выражение Грачева). Это написал русский писатель Лев Толстой. И ни одна скотина не посмела назвать его врагом России.

Сочувствие чеченцам? Да, нас так учили. Мы искренне сочувствовали дяде Тому – чернокожему рабу на плантации белого мистера (хотя негры-рабы, пожалуй, жили лучше наших колхозников). Нас учили: виноваты не немцы, а Гитлер (фашизм), виноваты не китайцы, а Мао (маоизм), не американский народ, а Пентагон и ЦРУ.

И это верно. Виновен всегда лидер и режим. В данном случае – Дудаев, а не чеченцы. Но чеченцы умирают, а Дудаев жив.

То же по отношению к нам. Только примитивные мелкие и озлобленные из числа венгров, поляков, чехов, литовцев и т. д. винили в своих бедах русский народ. Нормальные всегда отличали ненавистный советский режим, советские танки от русского народа. Нормальные понимали, что больше всего горя советский режим принес советскому народу. И арифметически (режим убил своих больше, на миллионы больше, чем чужих). И психологически (внешний враг – сплачивает, внутренний – разлагает).

Очередной льстивый придурок, обращаясь к президенту, пишет в газете: мол, не слушайте, Борис Николаевич, тех, кто советует вам почитать «Хаджи-Мурата». Придурок предполагает, что Толстой сочинил повесть о настоящем чеченском человеке, о неукротимом характере горца.

Нет. Хаджи-Мурат – предатель. Он убежал от Шамиля и перешел на сторону русских, чтобы решить свои личные, главным образом, властные проблемы. Он требует от русских денег и войск, но при этом русских ненавидит. Они для него лишь средство борьбы с Шамилем.

Сто дней слышим победные реляции типа: «Федеральные войска уничтожили в этой операции тысячу боевиков Дудаева; с нашей стороны – потерь нет». Слышим официальные сообщения, что за три месяца боев уничтожено свыше 7 000 боевиков, наши потери – 1 200.

Чтобы от этих фантазий вернуться к реальности, надо или съездить в Чечню, или взять с полки томик великого реалиста (если в Кремле нет библиотеки – можно Коржакова в Ленинку послать).

«Офицеры выпили водки, закусили и пили портер. Барабанщик откупоривал восьмую бутылку… В середине их разговора влево от дороги послышался бодрящий, красивый звук винтовочного, резко щелкнувшего выстрела, и пулька, весело посвистывая, пролетела где-то в туманном воздухе и щелкнулась в дерево.

…Сажен за сто виднелось несколько всадников. Один из них выстрелил по цепи. Несколько солдат из цепи ответили ему. Чеченцы отъехали назад, и стрельба прекратилась. Но когда Полторацкий подошел с ротой, он велел стрелять… Солдаты, радуясь развлечению, торопились заряжать и выпускали заряд за зарядом. Чеченцы, очевидно, почувствовали задор и, выскакивая вперед, один за другим выпустили несколько выстрелов по солдатам. Один из выстрелов ранил солдата. (Раненый в живот солдат через пару часов умер в мучениях. – А. М. ) Смерть Авдеева в реляции, которая была послана в Тифлис, описывалась следующим образом: “23 ноября две роты Куринского полка выступили из крепости для рубки леса. В середине дня значительное скопище горцев внезапно атаковало рубщиков. Цепь начала отступать, и в это время вторая рота ударила в штыки и опрокинула горцев. В деле легко ранены два рядовых и убит один. Горцы же потеряли около ста человек убитыми и ранеными”».

Горцы, пишет Толстой, не потеряли ни одного. Но дело не в этом.

Не желая никого оскорбить, осмеливаюсь спросить самым вежливым и почтительным образом: считает ли кто-нибудь, что русские офицеры середины XIX века были более лживы, чем российские составители реляций конца XX? Или что те офицеры-аристократы больше пили на передовых позициях, чем нынешние? Или пострелять ради представления (к награде) тогда были более склонны, чем теперь? И ведь не выдумано. Основано на офицерских дневниках.

Нет, не стоит посылать Коржакова в Ленинку за «Хаджи-Муратом». В этой повести, увы, есть кое-что похуже, чем ложь донесений о потерях, офицерское пьянство, загаженные (тогда не отваживались писать «засранные») фонтан и мечеть.

В «Хаджи-Мурате» есть Его Величество Император Николай I.

«“Да, что было бы теперь с Россией, если бы не я”, – опять подумал он.

– Ну, что еще? – сказал он.

– Фельдъегерь с Кавказа, – сказал Чернышев и стал докладывать то, что писал Воронцов о выходе Хаджи-Мурата.

– Вот как, – сказал Николай. – Хорошее начало.

– Очевидно, план, составленный вашим величеством, начинает приносить свои плоды, – сказал Чернышев.

Эта похвала его стратегическим способностям была особенно приятна Николаю, потому что, хотя он и гордился своими стратегическими способностями, в глубине души он сознавал, что их не было. И теперь он хотел слышать более подробные похвалы себе.

– Ты как же понимаешь? – спросил он.

– Понимаю так, что если бы давно следовали плану вашего величества – постепенно, хотя и медленно, подвигаться вперед, вырубая леса, истребляя запасы, то Кавказ давно бы уж был покорен…

– Правда, – сказал Николай.

Несмотря на то что план медленного движения в область неприятеля посредством вырубки лесов и истребления продовольствия был план Ермолова и Вельяминова, совершенно противоположный плану Николая, по которому нужно было разом завладеть резиденцией Шамиля и разорить это гнездо разбойников и по которому была предпринята в 1845 году Даргинская экспедиция, стоившая стольких людских жизней, – несмотря на это, Николай приписывал план медленного движения, последовательной вырубки лесов и истребления продовольствия тоже себе. Он гордился тем планом своей экспедиции 45-го года и планом медленного движения вперед, несмотря на то что эти два плана явно противоречили один другому. Постоянная, явная, противная очевидности лесть окружающих его людей довела его до того, что он не видел уже своих противоречий, не сообразовал уже свои поступки и слова с действительностью, с логикой или даже с простым здравым смыслом, а вполне был уверен, что все его распоряжения, как бы они ни были бессмысленны, несправедливы и несогласны между собой, становились и осмысленны, и справедливы, и согласны между собой только потому, что он их делал».

Надо мной насмехаются за то, что я слишком много цитирую классиков. А мне кажется – мало.

Если умно, талантливо – отчего ж не цитировать. Конечно, сейчас модно опираться на бандитских авторитетов. Но и авторитет признанных гениев тоже чего-то стоит.

Властители! Вы столько наворовали – ни вам, ни детям вашим не истратить. Неужели не хватит? Почему бы вам не пожелать себе той малости, которой вам так не хватает, – народной любви? Ведь не видать вам таких похорон, как у Высоцкого.

Судьба войны

Недавно по ТВ показали высокое совещание в Министерстве обороны. Грачев докладывал итоги «первого» этапа. На стене за его спиной висела схема (надеюсь, не секретная) со стрелками и квадратиками, а наверху большими буквами было написано: «ЗАМЫСЕЛ НА ДЕЙСТВИЯ В ГРОЗНОМ».

Вот этот «замысел на действия» – совершенное уродство русского языка – говорит о полной безграмотности тех, кто все это затеял. «Это хуже, чем преступление, – это ошибка» (Талейран).

Видя «замысел на», слыша, как Грачев лжет, что «наши потери в три-четыре раза меньше плановых», что осуществлена задача «взять город с наименьшим уроном зданиям» (а больший урон вообще невозможен), – в который раз сомневаешься: притворяется он идиотом или не притворяется?

Чеченская война, или, по-кремлевски, восстановление конституционного порядка, – это хуже, чем преступление. Это ошибка. Но это и возможность ошибку признать.

Сосковец, солидный и невозмутимый, побывав наконец в Грозном, с трудом выдавил из себя ублюдочные слова, мол, «сложное впечатление» (хорошо не сказал «неоднозначное»). Генерал ФСК сказал: «Сталинград».

Сербы и хорваты, которые побывали в Грозном, говорят, что Сараево и сравнить нельзя (а там три года идет война). Так выглядела Хиросима, так выглядела Варшава в 1945-м.

Может быть, хватит? Может быть, президенту Ельцину надо сесть в самолет, прилететь в Грозный (пусть с двадцатитысячной охраной) и увидеть наконец самому? Увидеть своими глазами.

А увидев, сказать: «Меня обманывали. Приказываю прекратить огонь, отвести войска».

Эта война разоряет Россию, позорит Россию, убивает граждан России. Эта война нужна только преступным генералам и политикам-подонкам. Больше никому.

Еще и года нет, как Жириновский на глазах у всей Чечни и всего мира обнимался и целовался с Дудаевым, обещал поддержку. Чеченцы-дураки поверили бесноватому либералу настолько, что подарили пистолет.

В Чечне старинный неписаный закон: оружие дарят тому, кто никогда не выстрелит в спину. А Жириновский призывает «превратить Чечню в дымящуюся яму».

Это его любимый рецепт наведения конституционного порядка. В те самые дни, когда он принял огнестрельный подарок из рук генерала Дудаева, Жириновский заявил, «защищая» русских в Казахстане, Узбекистане и других регионах: «Мы ответим таким жестоким ударом, что эти народы забудут, что такое цивилизация. Там будет на вечные времена выжженная пустыня. Мы сделаем так, что там, где мы наведем порядок, некого будет спасать». Привет Назарбаеву.

Отличная защита. Вот только бы знать, куда предварительно (до образования дымящейся, очевидно, атомной ямы) переселить миллионы подзащитных. Или грохнуть своих, чтоб чужие боялись?

Все понимают: чтобы сейчас сказать «Стоп!», надо больше воли и мужества, чем для продолжения безумия. Но само не рассосется.

Была надежда, что долгожданный Конституционный суд, наконец-то укомплектовавшись, немедленно приступит к решению чеченской проблемы. Что военные действия там незаконны, то есть преступны, – ясно любому юристу. Но от новоиспеченного председателя Конституционного суда России в день его вступления в должность граждане услышали: «Конституционный суд – это очень важно! Это не пожарная команда, которая будет выезжать по каждому политическому делу». Повернулся же язык у человека. А ведь избран пожизненно и вроде бы не должен бояться за кресло.

Рискните вы, Борис Николаевич. Неужели танки Грачева страшнее, чем танки ГКЧП? Подумайте о своих подданных, о солдатских матерях, о своем рейтинге, наконец. Он катастрофически низок и падает с каждым выстрелом, с каждым цинком. Вы закапываете себя в могилу с каждым гробом русского солдата. Пожалуйста, хватит. Семипроцентный рейтинг – это так ясно, что надо или войну прекратить, или запретить не только выборы, но и рейтинги.

А Чечня… Ну что вцепились? Отпустили Украину, потеряли Крым, Минск и Тифлис, Ригу и Ревель… Снявши голову, по волосам не плачут. Ведь и вы сами, Борис Николаевич, уже отделили Чечню. И не бомбами. Взгляните на свое заявление, где вы даете урок «россиянам и чеченскому народу». Вы исключили чеченцев из российского народа, и правильно. Ни один солдат, кого я застал в Чечне живым, не сказал, что воюет за Родину. Ни один. А мертвые молчат. И мы никогда не узнаем, за что они погибли.

Из книги Случайный президент автора Шеремет Павел

Игра в дурака, или Кто помог Александру Лукашенко удержаться у власти? Александр Лукашенко в роли президента страны был случаен. Большинство аналитиков сходились во мнении, что в случае победы Александр Лукашенко не будет знать, что делать с внезапно свалившейся властью.

Из книги Подземка автора Мураками Харуки

1 Что случилось в Токийском метро утром 20 марта 1995 года? Утром 20 марта 1995 года я был у себя дома в городе Оисо префектуры Канагава. В то время я жил и работал в США, в штате Массачусетс, и на две недели вернулся в Японию - в университете начались весенние каникулы. У меня

Из книги Газета Завтра 785 (49 2008) автора Завтра Газета

…ДА КРИЗИС ПОМОГ! "Не было бы счастья, да кризис помог!" - примерно так отреагировало большинство жителей "северной столицы" России на известия о том, что из-за финансового кризиса остановлено строительство пресловутой "кукурузины", "газоскрёба", он же "Охта-центр", в

Из книги Газета Завтра 821 (33 2009) автора Завтра Газета

Александр Нагорный КТО «ОРАНЖЕВЫМ» ПОМОГ? К итогам выборов в Молдавии Итоги повторных парламентских выборов в Республике Молдова, как и ожидалось, привели к поражению правящей компартии. Теперь избирать президента и формировать кабинет министров в Кишиневе будут

Из книги Знамя, 2008 № 06 автора Журнал «Знамя»

Александр Мелихов.Hubert Winkels. Gute Zeichen. Deutsche. Literatur 1995 - 2005. (Хуберт Винкельс.Добрые знаки. Немецкая литература 1995 - 2005.). Привкус горечи Hubert Winkels. Gute Zeichen. Deutsche Literatur 1995 - 2005. - Kiepenheuer amp;amp;Witsch, 2005. (Хуберт Винкельс.Добрые знаки. Немецкая литература 1995 - 2005. - Кипенхойер и Витш, 2005). Когда-то,

Из книги Тайны НЛО. 50 лет загадочных контактов автора Хоу Питер

Часть VIII. 1980-е годы: наступление по всему фронту СЛУЧАЙ В РЕНДЛШЕМСКОМ ЛЕСУВ течение нескольких последних дней декабря 1980 года в одном английском сосновом лесу разворачивались удивительные события. Этот случай является либо «одним из самых важных в мировой истории», как

Из книги Сталин, Великая Отечественная война автора Мартиросян Арсен Беникович

Из книги Историческое подготовление Октября. Часть II: От Октября до Бреста автора Троцкий Лев Давидович

Л. Троцкий. ПЕТРОГРАДСКИЙ СОВЕТ – ФРОНТУ Восстановить фронт на тыл – главная задача наших врагов. Те самые корниловские и полукорниловские газеты, которые называют наших окопных братьев «трусами» и «изменниками», обвиняют в то же время гарнизоны тыла в том, что они не

Из книги Сталин и Великая Отечественная война автора Мартиросян Арсен Беникович

Из книги И. В. Сталин. Вождь оклеветанной эпохи автора Бессонов Борис Николаевич

ГЛАВА 5. И. В. Сталин о развернутом наступлении социализма по всему фронту В июне 1930 года состоялся XVI съезд ВКП(б). В политическом отчете ЦК съезду Сталин заявил: ясно, что вопрос «Кто кого?» - вопрос о том, социализм ли победит капиталистические элементы в промышленности

Из книги Операция «Единая Россия». Неизвестная история партии власти автора Жегулев Илья

Лидер из ниоткуда Кто помог карьерному росту Путина «А Березовский – это кто?» – шутил Путин на своей первой большой пресс-конференции в качестве президента два года спустя. Журналисты смеялись – все еще слишком хорошо помнили, что Березовский – это «крестный отец»

Из книги Подонки истории. Самая зловещая тайна XX века автора Мухин Юрий Игнатьевич

«Доклад заместителя наркома внутренних дел, уполномоченного НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту Ивана Серова наркому Л.П. Берии от 5 марта 1945 года. Совершенно секретно «В связи с возобновившимся наступлением войск 1-го Белорусского фронта путем проверки немецких

Из книги Хроники Безвременья (Заметки бывшего начальника разведки) автора Шебаршин Леонид Владимирович

Февраль 1995 - сентябрь 1995 года Люди с частной совестью.В течение двух месяцев все утренние сводки новостей начинались сообщением о взятии Грозного.Затянувшаяся победа.Быстрая победа над столь ничтожным противником недостойна великой державы.Хотели было завернуть

Из книги Чем социализм лучше капитализма автора Вассерман Анатолий Александрович

Прорыв по всему фронту Науку и технику нельзя развивать выборочноС перестроечных времён и по сей день наша официальная риторика густо нафарширована рассуждениями о прорывных направлениях исследований и разработок, о необходимости концентрации сил на них, о правильном

Из книги Антисемитизм: концептуальная ненависть автора Альтман Илья

Обращение ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА КОРОЛЯ ХУССЕЙНА, Иорданского Хашимитского Королевства к Музею Толерантости (филиал Центра Симона Визенталя), 24 марта 1995 года. Памяти Симона Визенталя Г-н Президент, уважаемые гости, для меня высокая честь, быть гостем Музея мира и толерантности в

Из книги Собрание сочинений автора Колбенев Александр Николаевич

Шпионский камень в Москве, или Как я однажды помог ФСБ Это произошло в начале 2006 года. Совсем недавно, я восстановился на своей прежней работе в отделе «х», откуда ранее уволился по собственному желанию. Теперь мне снова предстояло служить в ОВД РФ на благо обществу.

Статья посвящена истории известных военных агитационных плакатов начала Великой Отечественной Войны. Нам всем с детства известны плакаты: «Ты записался добровольцем? », «Родина-мать зовет! » «Наше дело правое. Победа будет за нами », и своим образом они переносят нас к истории войны и Победы, вызывают определенные и сильные эмоции. Но как они создавались? Чем они так действуют на нас? Какие истории с ними связаны?

В период Отечественной Войны 1941-45 годов опять стало востребовано плакатное искусство. На плакатах с помощью легко воспринимаемого изображения и краткого, четкого лозунга доносился какой-то важный призыв коммунистической партии к народу. В начале войны призывы концентрировались на формировании и поддержке мужества жителей СССР и призыве сделать для Победы все возможное.

Посмотрим на три известных плаката самого начала войны.

Агитплакат «Ты записался добровольцем?»

Интересно, что плакат «Ты записался добровольцем? » был создан в 1920-ом году и касался гражданской войны. Создатель плаката, художник Д. Моор , в начале войны немного актуализировал изображение и лозунг. Теперь он звучал так: «Ты чем помог фронту? ». Во время войны использовались оба плаката.

Агитплакат «Родина-мать зовет!»

Создатель плаката «Родина-мать зовет! », Ираклий Тоидзе , вспоминал, что первые наброски собирательного образа Родины-матери он сделал с лица жены, когда они услышали первое сообщение Совинформбюро о начале войны.

Этот плакат, известный многим с детских лет, был напечатан в советских республиках миллионными тиражами и, наверняка, его многие помнят с детства. Образ матери, как разоренный, строгий образ Советской земли, так и матери каждого из ушедших на фронт война, призывает к защите.

Художественные методы, с помощью которых И. Тоидзе добился цели, являются классическими для плакатного искусства. Используется всего два чистых и сильных цвета — красный и черный; целостная монолитная фигура без прорисовки деталей; на лице ясно читается посыл - строгость и женственность, сила и увлечение за собой с помощью четкого жеста руки. Текст присяги однозначно говорит о способе спасения своей Земли.

Агитплакат «Наше дело правое. Победа будет за нами»

В сентябре 1941 года Ленинград был блокирован фашистскими оккупантами, но плакаты продолжали выпускаться. Их темы были акцентированы на поддержку духа населения Ленинграда и на краткие инструкции, помогающие выживать в тяжелейших условиях.

Одним из известных стал плакат В. А. Серова «Наше дело правое. Победа будет за нами» , с некоторым сокращением цитирующий слова В. М. Молотова , завершающие обращение к советскому народу в день начала войны. Защитники Ленинграда уходили в бой с этими словами и с образом Советской Армии , поддержанной героическими предками, изображенными на втором плане композиции Серова.

* * *

Письма с фронтов подтверждают, что образцы плакатного искусства оказывали сильное влияние и на военных и на работников тыла. Но мы вспомнили плакаты только начального периода, и война еще не была закончена.

Период, формирующий перелом в войне, и они оставили не менее интересный след в изобразительном искусстве и в памяти людей, переживших войну.

Постер под стеклом. Размер 32х45 см. Деревянная рамка. На обратной стороне натянута струна для крепления на стену. Хорошего качества современная цветная печать.

Способы получения товара:
-Доставка курьером. (Стоимость доставки рассчитывается индивидуально.)
- Почта России.
- EMS Почта России - Курьерская служба. «СПСР-ЭКСПРЕСС» - Самовывоз (Встречи с менеджером около станций м. Профсоюзная По предварительной договоренности.) Отправка заказа почтой, стоимостью свыше 20000 руб. может быть осуществлена после полной предоплаты!
По всем вопросам Вы можете звонить по телефонам:

8 910 475 71 76

Доставка "Почтой России" - посылка наложенным платежом.
Это наиболее простой и недорогой способ доставки.
К стоимости предмета, в данном случае, прибавляется от 300 до 800 рублей за почтовую отправку (в зависимости от удаленности места назначения от Москвы, габаритов груза и стоимости бандероли). Оплатить заказанный товар надо будет только при получении в Вашем почтовом отделении. Посылка дойдет до Вас в зависимости удаленности вашего города от Москвы и работы почты (которая от Нас не зависит). Вы получите извещение о том, что для Вас пришла бандероль. Вы должны пойти на почту с этим извещением, получить и оплатить посылку.

Срок доставки "Почтой России" для большинства районов РФ составляет 7-10 суток. Однако для некоторых районов Крайнего Севера, Дальнего Востока, Приморья и Северного Кавказа срок доставки может быть увеличен до 30 суток.

Внимание! В отдельные районы РФ доставка возможна только Авиатранспортом. В этом случае товары отправляются 1-м классом (до 2-х килограмм) или EMS Почты России (если вес посылки более 2-х килограмм).

Основной адрес для заказов - [email protected]

Образец заполнения заказа для отправки предмета почтой:

1. Я, Фамилия Имя Отчество:
(полностью)
Например: Иванов Александр Владимирович

2. Хочу заказать - например: предмет артикул № 133. (артикул товара указан перед названием) копию перстня СС за 1500 рублей.

3. Почтовый индекс: (Не забудьте указать свой индекс!)

4. Страна:
Россия (отправка только по России)

5. Город: (Москва)

6. Область: (Московская обл.)

7. Улица, дом, корпус, квартира:
или А/Я
Например: ул. Мира, д. 12, корп. 2, кв. 128
Или: а/я 256

Внимание!

1) В соответствии с Почтовыми Правилами РФ, посылка/бандероль, НЕ ВОСТРЕБОВАННАЯ получателем в течение ОДНОГО МЕСЯЦА, ВОЗВРАЩАЕТСЯ в адрес ОТПРАВИТЕЛЯ.

2) ПРИ НЕПОЛУЧЕНИИ посылки/бандероли в течение БОЛЕЕ ОДНОЙ НЕДЕЛИ получатель ДОПЛАЧИВАЕТ почтовому отделению ЗА ХРАНЕНИЕ.

А 27 июля, в день своего шестнадцатилетия, Шура сообщил:
- Ну вот, теперь ты - мать двух токарей!
... Они поднимались чуть свет, возвращались с работы поздно, но никогда не жаловались на усталость. Вернувшись из ночной смены,; ребята не сразу ложились: приходя домой, я заставала их спящими, а комнату - чисто прибранной.
... Воздушные налеты на Москву продолжались. Вечерами мы слышали напряженно-спокойный голос диктора:
- Граждане, воздушная тревога!
И ему вторили надрывный вой сирен, угрожающий рев паровозных гудков.
Ни разу Зоя и Шура не спустились в убежище. К ним приходили их сверстники - Глеб Ермошкин, Ваня Скородумов и Ванюшка Серов, все трое, как на подбор, крепкие, коренастые, - и они впятером отправлялись дежурить: обходили дом, стояли на посту на чердаке. И дети и взрослые - все мы жили тем новым, грозным, что вторглось в нашу жизнь, и ни о чем другом не могли думать.
Осенью учащиеся старших классов, а с ними и Зоя, " уехали на трудовой фронт: надо было в совхозе спешно убрать картофель, чтобы уберечь его от морозов.
Уже начались заморозки, выпадал снег, и я беспокоилась за здоровье Зои. Но она уезжала с радостью. Захватила она с собою только смену белья, чистые тетрадки и кое-какие книги. Через несколько дней я получила от нее письмо, потом другое:
"Мы помогаем убирать урожай. Норма выработки - 100 килограммов. Второго октября собрала 80. Это мало. Непременно буду собирать 100!
Как ты себя чувствуешь? Я все время о тебе думаю и беспокоюсь. Очень скучаю, но теперь уже скоро вернусь: как только уберем картошку.
Мамочка, прости меня, работа очень грязная и не особенно легкая, я порвала галоши. Но ты, пожалуйста, не беспокойся: вернусь цела и невредима.
Все вспоминаю тебя и все думаю: нет, мало я похожа на тебя. Нет у меня твоей выдержки! Целую тебя. 3 о я".
Я долго думала над этим письмом, над последними строчками. Что скрывается за ними? Почему Зоя вздумала упрекать себя в невыдержанности? Уж, наверно, это неспроста.
Прочитав вечером письмо, Шура сказал уверенно:
- Все ясно: не поладила с ребятами. Знаешь, она часто говорила, что ей недостает выдержки, терпения к людям. Она говорила: "К человеку надо уметь подойти, нельзя сразу сердиться на него, а мне это не всегда удается".
В одной из своих открыток Зоя писала: "Дружу я с Ниной, о которой я тебе говорила". "Значит, права была Вера Сергеевна", - подумалось мне.
Поздним октябрьским вечером я вернулась домой немного раньше обыкновенного, открыла дверь - и сердце у меня так и подпрыгнуло: за столом сидели Зоя и Шура. Наконец-то дети со мною, наконец мы опять все вместе!
Зоя вскочила, подбежала к дверям и обняла меня.

Опять вместе, - сказал и Шура, словно услышав мои мысли.
Всей семьей мы сидели за столом, пили чай, и Зоя рассказывала о совхозе. Не дожидаясь моего вопроса о странных строчках из письма, она рассказала нам вот что:
- Работать было трудно. Дожди, грязь, галоши вязнут, ноги натирает. Смотрю - трое ребят работают быстрее меня: я долго копаюсь на одном месте, а они двигаются быстро. Тогда я решила проверить, в чем дело. Отделилась и стала работать на своем отрезке. Они обиделись, говорят: единоличница. А я отвечаю: "Может быть, и единоличница, а вы нечестно работаете..." Ты понимаешь, что получилось: они работали быстро потому, что собирали картошку поверху, лишь бы побыстрее, и много оставляли в земле. А ведь та, которая лежит поглубже, самая хорошая, крупная. А я рыла глубоко, чтоб действительно всю вырыть. Вот почему я им сказала про нечестную работу, Тогда они мне говорят: "Почему же ты сразу не сказала, почему отделилась?" Я отвечаю: "Хотела проверить себя". А ребята говорят: "Ты и нам должна была больше верить и сразу сказать..." И Нина сказала: "Ты поступила неправильно". В общем, много было споров, шума. - Зоя покачала головой и докончила тише: Знаешь, мама, тогда я поняла, что хоть я и права, а такта мне не хватает. Надо было сначала поговорить с ребятами, объяснить. Может быть, тогда и отделяться бы не пришлось.
Шура пристально смотрел на меня, и в его взгляде я прочла: "Ведь я тебе говорил!"
* * *
А Москва с каждым днем становилась все суровее, все настороженней. Дома притаились за маскировкой. По улицам проходили стройные ряды военных. Удивительны были их лица. Плотно сжатые губы, прямой и твердый взгляд из-под сведенных бровей... Сосредоточенное упорство, гневная воля - вот что было в этих лицах, в этих глазах.
Проносились по улицам санитарные машины, с грохотом и лязгом проходили танки.
Вечерами, в густой тьме, не нарушаемой ни огоньком окна, ни светом уличного фонаря, ни быстрым лучом автомобиля, надо было ходить почти ощупью, настороженно и вместе с тем торопливо, и такими же осторожными и торопливыми шагами проходили мимо люди, чьи лица нельзя было увидеть. А потом - тревоги, дежурства у подъезда, небо, разорванное вспышками, изрезанное лучами прожекторов, озаренное багровым отблеском далекого пожара...
Было нелегкое время. Враг стоял на подступах к Москве.
... Однажды мы с Зоей шли по улице, и со стены какого-то дома, с большого листа, на нас глянуло суровое, требовательное лицо воина.
Пристальные, спрашивающие глаза смотрели на нас в упор, как живые, и слова, напечатанные внизу, тоже зазвучали в ушах, точно произнесенные вслух живым, требовательным голосом: "Чем ты помог фронту?"
Зоя отвернулась.
- Не могу спокойно проходить мимо этого плаката, - сказала она с болью.
- Ведь ты же еще девочка и ты была на трудовом фронте - это тоже работа для страны, для армии.
- Мало, - упрямо ответила Зоя.
Несколько минут мы шли молча, и вдруг Зоя сказала совсем другим голосом, весело и решительно:
- Я счастливая: что бы ни задумала, все выходит так, как хочу!
"Что же ты задумала?" - хотела я спросить - и не решилась. Только медленно и больно сжалось сердце.

Недаром пропаганду и агитацию назвали третьим фронтом Великой Отечественной. Именно здесь разворачивалась битва за дух народа, которая, в конечном итоге, и решила исход войны: гитлеровская пропаганда тоже не дремала, но ей оказалось далеко до священного гнева советских художников, поэтов, писателей, журналистов, композиторов…

Великая Победа дала стране повод для законной гордости, которую ощущаем и мы, потомки героев, отстоявших родные города, освободивших Европу от сильного, жестокого и коварного врага.
Образ этого врага, как и образ народа, сплотившегося для защиты Родины, ярче всего представлен на плакатах военного времени, поднявших пропагандистское искусство на небывалую высоту, не превзойденную и доныне.

Плакаты военного времени можно назвать солдатами: они били точно в цель, формируя общественное мнение, создавая четкий негативный образ врага, сплачивая ряды советских граждан, рождая необходимую для войны эмоцию: гнев, ярость, ненависть, - и в то же время, любовь к семье, которой угрожает враг, к родному дому, к Родине.

Пропагандистские материалы были важной частью Великой Отечественной войны. С первых дней наступления гитлеровской армии на улицах советских городов появились агитационные плакаты, призванные поднять боевой дух армии и производительность труда в тылу, как например агитплакат "Все для фронта, все для победы"!

"Все для фронта! Все для победы". Автор плаката - Лазарь Лисицкий. 1942 год.

Этот лозунг был впервые провозглашен Сталиным во время обращения к народу в июле 1941 года, когда на всем фронте складывалась тяжелая обстановка, а германские войска стремительно продвигались к Москве.

Тогда же на улицах советских городов появился знаменитый плакат "Родина-мать зовет" работы Ираклия Тоидзе. Собирательный образ русской матери, призывающей сыновей на борьбу с врагом, стал одним из самых узнаваемых образцов советской пропаганды.

Репродукция плаката "Родина-мать зовет!", 1941 год. Автор Ираклий Моисеевич Тоидзе

Плакаты отличались по качеству и по содержанию. Немецкие солдаты изображались карикатурно, жалкими и беспомощными, а бойцы Красной Армии демонстрировали боевой дух и несломленную веру в победу.

В послевоенное время агитационные плакаты часто критиковали за чрезмерную жестокость, но по воспоминаниям участников войны, ненависть к врагу была тем подспорьем, без которого советским солдатам вряд ли удалось бы выстоять под натиском вражеской армии.

В 1941–1942 гг., когда враг лавинообразно накатывал с запада, захватывая все новые города, сминая оборону, уничтожая миллионы советских солдат, пропагандистам было важно внушить уверенность в победе, в том, что фашисты не являются непобедимыми. Сюжеты первых плакатов были насыщены атаками и единоборствами, они подчеркивали всенародность борьбы, связь народа с партией, с армией, они призывали уничтожить противника.

Один из популярных мотивов - обращение к прошлому, взывание к славе минувших поколений, опора на авторитет легендарных полководцев - Александра Невского, Суворова, Кутузова, героев гражданской войны.

Художники Виктор Иванов «Наша правда. Бейтесь до смерти!», 1942 год.

Художники Дмитрий Моор «Ты чем помог фронту?», 1941 год.

"Победа будет за нами", 1941 год

"Таран - оружие героев". Автор - А.Волошин, 1941 год

Плакат В.Б. Корецкого, 1941 год.

На поддержку красной армии - могучее народное ополчение!

Плакат В. Правдина, 1941 год.

Плакат художников Бочкова и Лаптева, 1941 год.

В обстановке всеобщего отступления и постоянных поражений необходимо было не поддаться упадническим настроениям и панике. В газетах тогда не было ни слова о потерях, шли сообщения об отдельных личных победах солдат и экипажей, и это было оправдано.

Враг на плакатах первого этапа войны представал либо обезличенным, в образе ощетинившейся металлом «черной материи», либо изувером и мародером, творящим бесчеловечные деяния, вызывающие ужас и отвращение. Немец как воплощение абсолютного зла превратился в существо, которое советские люди не имели права терпеть на своей земле.

Тысячеголовая фашистская гидра должна быть уничтожена и выброшена вон, бой идет буквально между Добром и Злом – таков пафос тех плакатов. Изданные миллионными тиражами, они и сейчас излучают силу и уверенность в неизбежности разгрома врага.

Художник Виктор Дени (Денисов) «"Лицо" гитлеризма», 1941 год.

Художники Ландрес «Наполеону было холодно в России, а Гитлеру будет жарко!», 1941 год.

Художники Кукрыниксы «Били мы врага копьем...», 1941 год.

Художник Виктор Дени (Денисов) «Зачем свинье культура и наука?», 1941 год.

С 1942 года, когда враг приблизился к Волге, взял в блокаду Ленинград, дошел до Кавказа, захватил огромные территории с мирными жителями.

Плакаты стали отражать страдания советских людей, женщин, детей, стариков на оккупированной земле и непреодолимое стремление Советской Армии разгромить Германию, помочь тем, кто не в силах постоять за себя.

Художник Виктор Иванов «Близок час расплаты с немцами за все их злодеяния!», 1944 год.

Художник П.Соколов-Скала «Боец, мсти!», 1941 год.

Художник С.М. Мочалов «Отомстим», 1944 год.

Лозунг «Убей немца!» стихийно появился в народе в 1942 году, его истоки, в числе прочих, - в статье Ильи Эренгбурга «Убей!». Множество плакатов, появившихся после нее («Папа, убей немца!», «Балтиец! Спаси любимую девушку от позора, убей немца!», «Немцем меньше - победа ближе» и т.п.), соединяли образ фашиста и немца в один объект ненависти.

«Мы должны неустанно видеть перед собой облик гитлеровца: это та мишень, в которую нужно стрелять без промаху, это - олицетворение ненавистного нам. Наш долг - разжигать ненависть к злу и укреплять жажду прекрасного, доброго, справедливого».

Илья Эренбург, советский писатель и общественный деятель.

По его словам, в начале войны многие красноармейцы не испытывали ненависти к врагам, уважали немцев за «высокую культуру» быта, выражали уверенность, что под ружье отправлены немецкие рабочие и крестьяне, которые только и ждут возможности повернуть оружие против своих командиров.

«Пришло время развеять иллюзии. Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье. …Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя немца убьет твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьешь немца, немец убьет тебя. …Не считай дней. Не считай верст. Считай одно: убитых тобою немцев. Убей немца! - это просит старуха-мать. Убей немца! - это молит тебя дитя. Убей немца! - это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!»

Художники Алексей Кокорекин «Бей фашистского гада», 1941 год.

Слово «фашист» стало синонимом бесчеловечной машины для убийства, бездушного монстра, насильника, хладнокровного убийцы, извращенца. Нерадостные вести с оккупированных территорий только подкрепляли этот образ. Фашистов изображают огромными, страшными и уродливыми, возвышающимися над трупами невинно убиенных, направляющими оружие в мать и дитя.

Неудивительно, что герои военных плакатов не убивают, а уничтожают такого врага, уничтожают порой голыми руками - до зубов вооруженных профессиональных убийц.

Разгром немецко-фашистских армий под Москвой обозначил начало поворот военной удачи в пользу Советского Союза.

Война оказалась затяжной, а не молниеносной. Грандиозная, не имеющая аналогов в мировой истории Сталинградская битва окончательно закрепила стратегическое превосходство за нами, были созданы условия для перехода Красной Армии в общее наступление. Массовое изгнание врага с советской территории, о котором твердили плакаты первых дней войны, стало реальностью.

Художники Николай Жуков и Виктор Климашин «Отстоим Москву», 1941 год.

После контрнаступления под Москвой и Сталинградом солдаты осознали свою силу, единство и священный характер своей миссии. Множество плакатов посвящены этим великим битвам, а также битве на Курской дуге, где враг изображается карикатурно, высмеиваются его захватнический напор, закончившийся уничтожением.

Художник Владимир Серов, 1941 год.

Художник Ираклий Тоидзе «Отстоим Кавказ», 1942 год.

Художник Виктор Дени (Денисов) «Сталинград», 1942 год.

Художник Виктор Дени (Денисов) «Красной Армии метла, нечисть выметет дотла!», 1943 год.

Чудеса героизма, проявляемые гражданами в тылу, тоже находили отражение в плакатных сюжетах: одна из самых частых героинь - женщина, заменившая мужчин у станка или за рулем трактора. Плакаты напоминали, что общая победа создается и героической работой в тылу.

Плакат в те времена нужен также тем, кто живет на оккупированных территориях, там содержание плакатов передают из уст в уста. По воспоминаниям ветеранов, в оккупированных районах патриоты расклеивали полотнища «Окон ТАСС» на заборах, сараях, домах, где стояли немцы. Население, лишенное советского радио, газет, узнавало правду о войне из этих неизвестно откуда появившихся листков...

«Окна ТАСС» - это агитационные политические плакаты, выпускавшиеся Телеграфным агентством Советского Союза (ТАСС) в годы Великой Отечественной войны 1941–1945. Это самобытный вид агитационно-массового искусства. Острые, доходчивые сатирические плакаты с краткими, легко запоминающимися стихотворными текстами разоблачали врагов Отечества.

«Окна ТАСС», выпускаемые с 27 июля 1941 года, были грозным идеологическим оружием, недаром министр пропаганды Геббельс заочно приговорил к смертной казни всех, кто имел отношение к их выпуску:
«Как только будет взята Москва, все, кто работал в «Окнах ТАСС», будут висеть на фонарных столбах».

В «Окнах ТАСС» работало более 130 художников и 80 поэтов. Главными художниками были Кукрыниксы, Михаил Черемных, Пётр Шухмин, Николай Радлов, Александр Дайнека и другие. Поэты: Демьян Бедный, Александр Жаров, Василий Лебедев-Кумач, Самуил Маршак, использовались стихи покойного Маяковского.

В едином патриотическом порыве в мастерской трудились люди самых разных профессий: скульпторы, художники, живописцы, театральные художники, графики, искусствоведы. Коллектив художников «Окон ТАСС» работал в три смены. За всё время войны в мастерской ни разу не гаснет свет.

Политуправление Красной Армии сделало листовки маленького формата наиболее популярных «Окон ТАСС» с текстами на немецком языке. Эти листовки забрасывали на оккупированные гитлеровцами территории, распространяли партизаны. В текстах, набранных на немецком языке, указывалось, что листовка может служить пропуском при сдаче в плен для немецких солдат и офицеров.

Образ врага перестает вселять ужас, плакаты призывают дойти до его логова и там раздавить, освободить не только свой дом, но и Европу. Героическая народная борьба - основная тема военного плаката этого этапа войны, уже в 1942 году советские художники уловили еще далекую тему победы, создавая полотна с лозунгом «Вперед! На Запад!».

Очевидным становится тот факт, что советская пропаганда куда действеннее фашистской, например, во время Сталинградской битвы Красная армия применяла оригинальные методы психологического давления на противника - передаваемый через громкоговорители монотонный стук метронома, который прерывался через каждые семь ударов комментарием на немецком языке: «Каждые семь секунд на фронте погибает один немецкий солдат». Это действовало на немецких солдат деморализующе.

Воин-защитник, воин-освободитель, - таков герой плаката 1944-1945 годов.

Враг предстает мелким и мерзким, это такая хищная гадина, которая еще может укусить, но серьезного вреда причинить уже не способна. Главное - окончательно ее уничтожить, чтобы вернуться, наконец, домой, к семье, к мирной жизни, к восстановлению разрушенных городов. Но до этого нужно освободить Европу и дать отпор империалистической Японии, которой Советский Союз, не дожидаясь нападения, сам объявил войну в 1945 году.

Репродукция плаката "Вперед! Победа близка!". 1944 год. Художник Нина Ватолина.

«Дойдем до Берлина!», «Красной армии – слава!» - ликуют плакаты. Разгром врага уже близок, время требует от художников жизнеутверждающих работ, приближая встречу освободителей с освобожденными городами и селами, с семьей.

https://lh3.googleusercontent.com/-xYbHZ_XVn0E/VyuPltnqZdI/AAAAAAAI4Zo/R6HsJVpwXEI/poster-1944e_thumb%25255B7%25255D.jpg?imgmax=800
Прототипом героя плаката «Дойдем до Берлина» стал реальный солдат - снайпер Василий Голосов. Сам Голосов с войны не вернулся, но его открытое, радостное, доброе лицо живет на плакате поныне.

Плакаты становятся выражением народной любви, гордости за страну, за народ, породивших и воспитавших таких героев. Лица солдат прекрасные, счастливые и очень усталые.

Официально война с Германией не закончилась в 1945 году. Приняв капитуляцию немецкого командования, Советский Союз не подписал мир с Германией, лишь 25 января 1955 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией», тем самым юридически оформив окончание боевых действий.